Лепестки Ветириоса

— Конечно. С чего мне быть не в порядке? — девушка ухмыльнулась и закатила глаза, но я знала, что происходит.

Её разум был, как на ладони, но я должна дать ей возможность выговориться. Мы были недостаточно близки, чтобы обсуждать проблемы друг друга, но мне хотелось поговорить с ней. Отчего-то я переживала за богиню тумана.

Тэлини нервно поправила волосы, её пальцы дрожали, словно боль в теле хотела выбраться, но она старалась не выпускать её ни в коем случае.

— А я не в порядке: мою семью убили, а чокнутый Штормволл пожелал запереть меня в клетку, как своего личного питомца.

Глаза Тэлини округлились от того, как я выложила ей информацию, что тревожила меня.

— И я не в порядке, потому что член твоей семьи стал мне другом.

Некоторым проще выговаривать свои проблемы, когда кто-то другой рассказывает о своих. Этому я научилась у людей, когда подслушивала чужие разговоры. Иногда люди боятся грузить друг друга негативом, боятся открываться друг другу, но если это сделал тот, с кем они желали поговорить, то у них получается открыть небольшую щель в свою душу и показать свои истинные чувства.

— Корнан стал твоим другом? Зная его, я уверена, что после того дня в таверне он навестил тебя, чтобы предложить руку и сердце. Он верил в любовь с первого взгляда.

— Верил, — грустно улыбнулась она. — Он такой дурак… Был таким дураком…

— Я знала его много лет и могу сказать уверенно, что он самый настоящий дурак.

— Буду скучать по нему, — тихо прошептала Тэлини.

— И я, — также тихо прошептала я в ответ и обняла девушку.

Богиня содрогнулась в моих объятиях.

— Ты показала Басморту все прелести телесных прикосновений? — спросил Дарлорд также шёпотом и засмеялся в кулак.

Он пытался перевести тему на весёлый лад, чтобы разбавить это грозовое облако над нашими головами.

Какой же придурок…

— Я тебя слышал, — Басморт закатил глаза не в силах оставаться с богом тьмы дольше, чем на минуту.

— Ой, нам всем больше тысячи лет, чего тут смущаться.

— Вот именно, что нам всем по тысячи лет, а он до сегодняшнего дня был девственником, — Тэлини выпорхнула из моих объятий и засмеялась, вытирая недавние слезы.

— Вы подслушивали нас? — спросила я.

Хорошо, что только слушали, могли же ещё и подсматривать, зная бога тьмы.

— Краем уха, — усмехнулся Дарлорд.

— А уши то у тебя длинные, — покачал головой бог смерти. — Я ждал свою единственную и это важнее всего, — Басморт притянул меня к себе, наклоняясь и зарываясь носом в волосы, словно прогоняя запах Штормволла, который недавно касался меня.

По моему телу побежали приятные мурашки.

В глазах бога тьмы погасло желание шутить, он задумался о чем-то своём и это причиняло ему боль, которую он не желал показывать никому из нас. Уверена, что в его голове та единственная любовь о которой она никогда ни с кем не говорит.

— Хочешь повторить? — спросила я, повернувшись к богу смерти и он ухмыльнулась, переплетая наши пальцы и уводя подальше от других.

Сейчас мы запрёмся в спальне и попытаемся забыть о том, что, возможно, вскоре кто-то из нас тоже умрёт…

Шум в замке стих. Праздник закончился слишком быстро, потому что весь интерес к веселью и алкоголю испарился с первыми каплями крови, падающими с неба. Ладно ещё дождь и бушующий ветер, но кровь… Это было выше человеческого понимая.

Басморт привёл меня в свою спальню, которая отличалась от библиотеки, лишь наличием кровати и мягкого кресла возле окна. Шкафы, переполненные древними томами и свитками, окружали комнату, словно божественные стражи знаний и времени. Холодные каменные стены, словно дышащие древностью, сужали пространство, создавая ощущение склепа, где время останавливалось в ожидании великой неизбежной смерти. Большое окно, занавешенное плотными тканями, пропускало лишь тусклый свет. Над кроватью висел мой портрет, окрашенный в кроваво-красных и белых тонах. И всё же, несмотря на мрачность и таинственность этой комнаты, в ее обители было что-то невероятно привлекательное и красивое. В каждом камне, в каждой книге, в каждом темном углу скрывалась частичка бога смерти. На спинке кресла лежали ветириосы, которые уже давно засохли, несколько книг открыты на полу, а их страницы слегка потрепаны, словно он перечитывал вновь и вновь одно и тоже.

— Что там такое? — я улыбнулась, поднимая книгу.

Бог смерти смутился и его взгляд направился в высокий белый потолок.

Я прочитала несколько страниц и поняла, что эта книга о романтических чувствах между богами. Слова на страницах словно оживали, рассказывая о романтических чувствах между ними. Люди пытались представить нашу любовь, описывая её трагично и драматично. Встречи, страсть, ревность — все эти эмоции пронизывали текст, словно огонь, разгорающийся в сердцах бессмертных существ.