Лепестки Ветириоса

Наконец, я нахожу момент, где вижу любовь всей жизни Дарлорда. На поляне, под лучами заходящего солнца, Алодея стояла одиноко, смотря в небеса. Ее светлые волосы, украшенные цветами, падали на плечи, создавая образ нежной и загадочной красавицы. Руки девушки дрожали, когда она сжимала их в ожидании. Она переступала с ноги на ногу, нервно оглядываясь в поисках бога тьмы — Дарлорда. Алодея с каждой секундой все больше впадала в беспокойство, ожидая возвращения своего возлюбленного. Ее сердце колотилось громче, чем звуки ветра, и в ее глазах мерцали надежда и страх. И вот, она услышала знакомый шорох и обернулась, с улыбкой надеясь увидеть Дарлорда перед собой. Но перед ней стоял лишь Таолорис, который пришел с неожиданными вестями. Ее сердце сжалось от разочарования, но глаза остались полны искренней надежды. Тут он говорит, что пришёл от Дарлорда, чтобы передать ей его слова. Девушка расслабляется при виде незнакомца, раз его знает сам бог тьмы, но держит за спиной клинок, словно это поможет ей в сражении с богом.

— Он не придёт, — говорит Таолорис.

— Что-то случилось? — испугалась Алодея и уронила клинок. — С ним что-то случилось?

Таолорис поджимает губы и расстроено произносит:

— Мне жаль такое говорить, но он выбрал трон. Штормволл сказал выбирать между властью и любовью… Тебя он не выбрал.

— Он бы никогда… — начала девушка.

— Дарлорд играл с тобой, необычно заниматься сексом со смертной, ему стало интересно, — шептал Таолорис и глаза девушки помутнели.

— Дарлорд не такой, — она скинула с себя лживую паутины, в которую так сильно хотел замотать её Таолорис.

— Но я говорю правду, мне незачем лгать какому-то человеку. Такие, как ты не имеют для нас значение. Тебе повезло, что он послал меня, чтобы сказать правду. Мог бы так и бросить в неведении, и ты стояла бы и ждала его годами.

Уверенность девушки в боге тьмы немного пошатнулась.

— Он сказал: «Моя прекрасная мечта — милая девушка, но ей пора понять, что она всего лишь человек».

«Моя прекрасная мечта» — именно так называл Дарлорд свою возлюбленную.

Алодея содрогнулась.

— Бог тьмы никогда никого не любил, и он прислал меня сказать не только это, но и сделать отвратительную вещь, — кладя руку на сердце, сообщил ей Таолорис.

— Если хочешь стереть память о нём, то сотри, — произнесла она с комом в горле.

Сердце девушки замерло от боли, когда она услышала слова о том, что её возлюбленный никогда не любил её. Глаза наполнились слезами, мир вокруг померк. Все моменты счастья казались теперь ложью. Она чувствовала, как разбивается её мечта о вечной любви, как уносятся облака счастья, оставляя лишь пустоту и боль в душе.

— Всё не так просто… Меня попросили убить тебя.

— Убить?

— Дарлорд пришел к выводу, что не следует просто избавляться от ненужных игрушек, а лучше уничтожить их, чтобы исключить возможность искушения сыграть в них снова.

— Я — человек, а не игрушка. Я живая, такая же, как и вы, с мечтами и целями! Почему я должна умереть лишь потому, что вы так решили?

Девушка медленно наклонилась за лезвием, а ее глаза сверкали неподвижным холодом. Лезвие блеснуло в лучах уходящего солнца, когда она крепко сжала его в руке. Таолорис лишь усмехнулся, словно предвидя ее действия. Он достал стрелу и натянув тетиву. Мгновение замерло в воздухе, напряжение нарастало. Сердце девушки билось громко, словно зовущий барабан. Стрела вырвалась из лука, стремительно пронзив сердце девушки. Ее тело дрогнуло, а глаза померкли, словно затушенная свеча. Таолорис медленно опустил лук, его лицо выражало лишь спокойствие и безразличие. Он не спешил приблизиться к упавшей девушке, не видя в этом важности. Для него она была лишь пешкой в игре, лишь мусором на его пути. Тени леса скрыли его фигуру, и лишь шепот ветра и пение птиц сопровождали его уход.

— Так ты не солгал, — произнесла я, выбираясь с разума Таолориса. — Ты правда её убил…

— А зачем мне лгать сейчас?

Я залезла в его голову только чтобы убедиться. Уверена, что Дарлорду это было нужно. Важно знать, на кого направить весь гнев, не жалея сил.

Бог тьмы, услышав нас, обернулся самой ночью, украшенной звездами, сияющей и одновременно напоминающей пустоту, что затянет каждого.

— Спасибо, что оказалась так близко. Ты первая на очереди в моём списке, — улыбнулся бывший супруг. — Такая сильная, вечно строящая из себя правильную, не желающая власти, жалкая, — говорил он, не замолкая, словно выплевывал яд.

— Я любила тебя недостаточно?

— Ты не вступилась за меня перед всеми, не заставила их сделать место для восьмого бога — ДЛЯ МЕНЯ!

— Я думала, что мы уйдём вдвоём. Думала, что они нам не нужны. Ты же никогда не говорил, чего хочешь на самом деле.

Он отбросил меня в сторону и собрал всю энергию погибших богов направляя её на меня, одновременно с этим Штормволл собрал молнии воедино целясь мне в сердце. История повторялась, моя тогдашняя семья пытается убить меня, даже после того как умерли сами.