Лепила

– …Все это рассказал нам парнишка, чудом спасшийся в той бойне. Он вышел из деревни затемно, в лесу были расставлены его силки на птиц. На обратном пути он услышал стрельбу, увидел пламя и затаился. Так и наблюдал всю эту картину. Мы застали его в полуобморочном состоянии, долго потом лечили, но, кажется, так и не вылечили. Я своими глазами видел следы той бойни. Много дней после этого не мог спать. Увы, это был не единственный эпизод. Постепенно я с ужасом понял, что начинаю привыкать к смерти. Это страшно. Тот мальчишка первым рассказал, кто командовал карательным отрядом, – офицер морской пехоты американской армии. Мы потом не раз встречали его описание из уст других жертв. Тогда его звали Саймон. Головорез оказался отменный. В какие-то моменты нам казалось, что мы взяли его след, но рейнджер каждый раз оказывался хитрее нас. Я не исключаю, что этот убийца жив и по сей день. У меня есть что ему предъявить.

Я молчал, переживая услышанное. Да, я знал об ужасах той войны, где-то что-то читал, что-то видел по телевизору, но, чтобы вот так, от первого лица, такого еще не было. Сейчас это казалось не просто историческим фактом, а первозданным страданием. Возможно, именно поэтому тот период жизни Королева А. Д. долгое время оставался неизвестным. Как ему удалось скрыть его? Тем дороже его нынешние откровения.

Так или иначе, но в этот момент я уже знал, что буду докладывать полковнику Левашову.

Глава 20

Входя в уже знакомое учреждение, я испытывал радостное возбуждение. Такое бывает, когда приходишь в дом старого знакомого после долгой разлуки. Вот сейчас он выйдет мне навстречу с распростертыми руками и возвестит о радости от моего неожиданного появления. Потом поведет в гостиную, усадит за стол… Стоп, мечтать не вредно.

Я показал неулыбчивому молодому человеку на входе свои документы, в ответ услышал казенное: «Комната сто пять».

Я постучал и потянул на себя тяжелую дверь. Сердце учащенно забилось – вот оно волнение перед высокими кабинетами.

– Разрешите?

Левашов посмотрел в мою сторону, улыбаться не стал, но морщины на его серьезном лице разгладились:

– Проходите, Сергей Иванович. Ждем вас.

Последнее прозвучало как упрек. Вот тебе и гостиная с обедом…

Я обвел присутствующих взглядом, изобразил радость, но за руку здороваться не стал – кто знает, как у них тут принято? Игорь Петрович, технари… Почему-то не было Володи Коновалова.

Заметив мое недоумение, полковник сообщил:

– Майор прибудет через полчаса. Уважительная причина. Ну что ж, начнем. Сергей Иванович, вам слово.

Я уже успел обвыкнуться и собраться с мыслями. Встал, одернул пиджак, для уверенности кашлянул в кулак.

– Мы прибыли на остров три дня назад. Егерь доставил меня в условленное место около полуночи. Сориентировавшись, я вычислил штаб Гуру и решил законтачить с ним, что называется, с марша…

Один из технарей расплылся в улыбке, помощник Левашова опустил глаза и медленно покачал головой.

– Не утруждайте себя армейской терминологией, здесь не Генеральный штаб. Говорите своими словами и только самую суть. – Полковник, как всегда, высказал свое недовольство. – Выводы мы сделаем сами. Продолжайте.

– Поняв, что Гуру обитает в единственной на острове избушке, я поспешил к нему в гости. Но тут произошел первый конфликт. На крыльце я столкнулся с его людьми: женщиной-помощницей и двумя телохранителями. Женщина – резкая и подозрительная, амбалы – сильные и недалекие. Все в духе принятых стереотипов. Здесь мне пришлось немного побороться.

Я выдержал паузу, ожидая реакции. По моим соображениям, собравшиеся должны были среагировать на эти слова, оценить мой подвиг. Но за столом царила тишина – эти люди умели слушать. Пришлось продолжать без комментариев:

– На шум вышел Гуру и пригласил меня в дом. Первое впечатление: благообразный, мудрый пожилой мужчина, владеющий своими эмоциями и следящий за тем, что говорит. Он сразу же и небезосновательно заподозрил меня в шпионаже. Но никаких мер не принял, разве что отправил на ночлег в палатку с хозяйственными припасами, нечто вроде карцера. Там я провел первую ночь. На следующий день он снова вызвал меня и начал допытываться: кто я и с какой целью прибыл на остров. Под его нажимом версия о бескорыстном защитнике природы моментально рассыпалась. На записку он никак не отреагировал. Мне показалось, что его предупредили до моего приезда и каким-то другим способом. Он прочитал записку только для проформы, я видел по его лицу, что ничего нового из нее он не узнал.

– Интересно. Там же нет телефонной связи? – Левашов обвел взглядом участников группы.

– Похоже, есть. – Я с гордостью следопыта поспешил поделиться своими наблюдениями. – У него там компьютер и устройство, похожее на базу спутникового телефона. Я не успел толком разглядеть, но очень похоже.

Информация серьезная, на ее обработку нужно время. За столом это были самые тягучие секунды.

– Значит, если верить вашим наблюдениям, оперативная информация поступала к нему по специальному каналу. А все эти записки были для отвода глаз.