Лэрн-IV. На острие

— Мы ждали, что ты попытаешься покинуть нас тем же способом, которым попал сюда. Но либо ты слишком глуп для этого, либо напротив — слишком умны те, кто тебя отправил. Не захотели подставляться под наш удар.

Деланно вздохнув, продолжает.

— Но теперь пора заканчивать этот цирк. Ты и так открыл несколько вакансий в лейб-гвардии.

Отчаянно пробую сдвинуться с места или ударить магией. Но та тоже не отзывается. Сейчас я полностью беззащитен. Офицер видимо понимает моё состояние и довольно усмехается.

— Не самые приятные ощущения, правда? Ты запутался парень. Но мы отделим правду от лжи.

Пожимает плечами.

— Как знать, может ты даже останешься жив. Конечно, если это можно назвать жизнью.

Последняя фраза заставляет изрядно напрячься. Но ответить я ему всё равно не могу. А спустя мгновение сознание, как по щелчку пальцев, отключается.

* * *

— Пациент триста двенадцать, подъём! Вставай, тебе тут не курорт!

Открыв глаза, чувствую, как голова разламывается от боли. Где я? Что за противный голос?

— Подъём! Явка на завтрак обязательна.

Кто-то вцепляется в правую руку, силой поднимая меня с кровати. Хотя, судя по её твёрдости, скорее деревянной лежанки. Морщусь от головной боли, закрыв глаза. Когда снова открываю их, вижу перед собой дородную женщину, уперевшую руки в бока.

— Сам дойдёшь или позвать санитаров и проводить?

Машинально обращаюсь к магии, но попытка не проходит — я даже не чувствую струны. Какого безумного морсара творится? Снова антимагический ошейник? Рука сама поднимается, ощупывая шею и женщина в белой одежде заливается мерзким смехом.

— Что, не нравится? Какие же вы магики, все одинаковые. Без своей струны, как без члена. Ущербные ублюдки.

Пнув меня по ноге, вызывает новый приступ боли, на этот раз во всём теле. И злобно щурит глаза.

— Встал и пошёл, рицеров сын! Давай!

Сил на противостояние у меня нет — я на кровати то едва сохраняю устойчивое положение. Магия по какой-то причине недоступна. А другие варианты отсутствуют. Подняв глаза на стоящее передо мной чудовище, опираюсь руками на кровать и с усилием поднимаюсь.

— Вот и молодец. Направо по коридору и до упора. Свернёшь не туда, засуну в карцер. Пошёл!

Выкрикнув мне в лицо последнее слово, резво покидает комнату. Я же с трудом ковыляю к дверному проёму и высунув голову в коридор, осматриваюсь. Окрашенные в белый стены и люди в одинаковой униформе. Один мужчина в белом, остальные одеты в тёмно-серое. Опустив взгляд, понимаю, что и сам одет в такую.

Что это за безумная рицерова фантазия? Куда меня засунули?

Глава V

Секунд двадцать провожу около двери. Потом решаю, что всё-таки лучше пойти в указанном направлении. Не знаю, где я нахожусь, но с учётом беспомощного состояния, отбиться от местного персонала точно не выйдет. Пока не разберусь что к чему, оптимально не обострять ситуацию.

Выбравшись в коридор, сворачиваю направо и медленно бреду вперёд, придерживаясь руками за стену. Слабость во всём теле, головная боль и периодические помутнения зрения. Сейчас меня можно сбить с ног одним несильным толчком. Порой кажется, что упаду просто от чужого вздоха.

Пока двигаюсь, меня обгоняет два десятка человек в серой форме. Штаны и какое-то подобие глухой рубашки. На груди каждого вышит номер. Судя по тому, как меня назвала та гхаргова женщина, у меня такой же. Но это мало что объясняет. Где я нахожусь? Почему пациент? Можно было ожидать камеры или пыточной комнаты, но не такого. На больницу это вообще мало похоже. Возникает предположение, что я могу быть в тюремном лазарете. Это могло бы уложить некоторые факты вместе. Но если так, то почему тут такое количество здоровых людей, которые не выглядят больными или ранеными.

Доковыляв до конца коридора, понимаю, что стою на входе в большую комнату с несколькими длинными столами, за которыми сидят "серые", занятые поглощением пищи. А около стен стоит несколько крепких мужчин в белом. Так и подмывает подойти к одному из них, задав вопрос о происходящем. Но сознание немедленно демонстрирует мне картину возможных последствий и я принимаю иное решение. Шагнув вперёд, направляюсь к скамейке за ближайшим столом, стараясь сохранить равновесие.

Наконец добравшись, со второй попытки усаживаюсь на неё. Когда вытираю со лба выступивший пот, передо мной с грохотом ставят металлическую миску.

— В первый и последний раз, рицеров заморыш. Только потому что, я видела, как ты три раза чуть не навернулся, пока шёл. Если не заберёшь обед сам — значит не такой голодный.

Пока поворачиваю голову, говорившая женщина уже отходит. Успеваю разглядеть её со спины — ещё одно толстое и злобное чудовище. Их сюда специально набирают? Или они такими становятся в процессе?

Поморщившись, напоминаю себе, что пока ещё даже не понял, где именно оказался и переключаю внимание на содержимое миски. Плотная субстанция серого цвета, от которой идёт запах тухлятины.

— Ешь. Одобренный имперский рацион. Не сдохнешь.