ЛЕС

Лесовик отдал Анту пустую бутылку, улыбнулся, причем даже выступившие изо рта клыки не были пугающими, повторил.

— Пака! Пакар! — и указал направление. — Покр!

Не слишком внятно он добавил еще одно новое слово. Но оно не было обращено нам, скорее он сам себе говорил. Может, что-то вроде «потерпи, скоро уже». И уже не дожидаясь, сам двинулся первым. Еще прихрамывал, но шел уверенно, раздвигая траву длинными руками, глядя поверх травы во все стороны. Колючая, жесткая трава была ему по пояс. Соня пошла второй, я за ней, Ант замыкающий. Мы все же взяли ружья наизготовку. Опасались, что лесовик будет против, но, похоже, он нам уже доверял.

Мы шли еще наверное полчаса, обходили глубокие ямы, на которые лесовик указывал, хмурился и говорил «дыгры», что представлялось, как «опасность». Похоже было, что это их собственные ловушки, расставленные вблизи поселения. Несколько раз он останавливался, прислушивался, водил носом, задрав голову, бурчал что-то.

— Как думаешь, долго еще? — спросила Соня, повернувшись вполоборота.

Я не успел ответить. Лесовик обернулся, показал вперед.

— Покр! Покр!

— Похоже, он уже видит свое селение, — сказал я.

— Я так волнуюсь, — прошептала она. — Они такие страшные, большие, сильные…

— И непредсказуемые, — добавил Ант сзади. — Я что-то стал сомневаться во всей этой операции.

— Почему? — спросил я. — По-моему, мы сделали доброе дело, и они не поступят с нами, как звери.

— Считаешь, они настолько разумны?

— Достаточно, я так думаю. В любом случае, у нас уже нет выбора. Только если самим сбежать.

— А смысл?

— Вот именно, — сказал я. — Значит, идем, разговариваем, договариваемся.

— Это меня и напрягает, — прошептал Ант. — Как с ними разговаривать? Никто же их языка не понимает? Или у них есть переводчик?

Я ничего не ответил. Посмотрел в широкую лохматую спину лесовика с бугрящимися мышцами. В этот миг лесовик обернулся, посмотрел прямо мне в глаза и… улыбнулся. По губам я прочитал: «пакар», что значит «свой». Я оторопело и криво улыбнулся ему в ответ. Он будто бы слышал наш разговор, понимал каждое слово. Или эти лесные люди имеют какие-то незнакомые нам навыки?

Через минуту лесовик остановился, поднял руку, сказал удовлетворенно.

— Покр.

Мы подошли к нему, раздвинули траву, встали рядом. Перед нами был глубокий ров, овраг, внизу журчала вода. За ним на другом берегу трава была заметно ниже, вытоптана. А вот дальше из тумана проступали очертания поселения. Если это так можно назвать.

Лесовик легко спрыгнул вниз, к берегу. Помахал нам снизу рукой. Высота была метра четыре — для него ерунда, а мы смотрели в полумрак с опаской.

Лесовик махнул сверху рукой, сказал.

— Пака! Пака! — и протянул руки Соне.

Даже странно было ожидать от дикого волосатого гиганта такого джентельменского жеста.

Соня кинула на нас удивленный взгляд.

— Давай, — подбодрил ее Ант, — смелее! Кавалер предлагает тебе помощь!

Соня криво усмехнулась, закинула ружье за спину, вложила свои ладошки в лапы лесовика. Довольно аккуратно для такого громилы, он опустил ее на берег рядом с собой. Мы с Антом от его помощи отказались, спрыгнули сами.

Ширина речки была метров пять, лесовик шагнул в середину, провалился по пояс, подставил сложенные ладони у груди, кивнул нам.

— Он предлагает использовать его руки как опору? — спросила Соня.

Мы пожали плечами.

Зато лесовик снова кивнул, показал на свои ладони, сказал «пака».

— Ну, давай, Соня, — сказал я. — Он сказал «хорошо».

— Я поняла, — ответила Соня. Ловко оттолкнулась от берега, коснулась одной ногой его ладоней — лесовик даже не качнулся — и перепрыгнула на другой берег.

Лесовик похвалил ее.

— Пака! — и посмотрел на нас.

Я подпрыгнул и свободно приземлился рядом с Соней, что вызвало неподдельное удивление у лесовика.

Ант взял небольшой разбег, насколько позволял берег, то есть пару шагов, прыгнул, но оскользнулся на краю, шлепнулся за метр до другого берега, замочившись по пояс.

Выглядело смешно, но лесовик закачал головой, сказал Анту «дырг», вышел из воды.

— Что значит дырг? — спросил его Ант, выбираясь на берег.

Лесовик показал свои ладони, кивнул на Соню, сказал.

— Пака! — а потом указал на сырые штаны Анта — Дырг!

Махнул рукой на него, показал Соне на другой берег. Соня кивнула, с готовностью воспользовалась его помощью, взлетела на другой берег. На меня лесовик не смотрел, понял, что и запрыгну сам. Вопросительный взгляд его остановился на Анте.

— Пака?

Ант замотал головой. Лесовик пожал плечами, запрыгнул наверх.

— Ты чего? — спросил я Анта. — Чего стесняться? Мы ему помогли, он нам помогает. Как ты на четыре метра заскочишь? Тут даже зацепиться не за что.

— Ты мне поможешь, — угрюмо ответил Ант. — А этот, — Ант посмотрел наверх, но ни Соню, ни лесовика видно не было, — только и знает, что дырг, дырг!

Гордый, подумал я, подставляя ладони для мокрого ботинка Анта, подкинул его наверх. Ант упал животом, закинул ноги, выбрался. Потом и я заскочил наверх.

Лесовик уже что-то рассказывал на своем тарабарском наречии Соне, показывая рукой на деревья. Соня, хоть и ничегошеньки не понимала, но из уважения улыбалась и кивала.