Лес пропавших дев

– Эмиссару нужна была другая красавица взамен! – Шаманка с трудом выплевывала из себя слова, будто вытягивала их откуда-то изнутри силой. Казалось, она вот-вот рухнет в изнеможении. – Сотни домов в Новоне снова перевернули вверх дном в поиске нужной девушки.

«Спрячьте дочерей! – кричала тогда служанка. – Хорошенько спрячьте!»

В тот день, семь лет назад, множество солдат оказалось у нас во дворе. Мать подняла тяжелую крышку сундука. «Прячьтесь, – прошептала она нам с сестрой, – и не вылезайте оттуда, пока я не скажу».

Мы с Мэволь скорчились внутри в кромешной тьме. Для нас это была просто игра в прятки, и чтобы выиграть, надо было сидеть тихо. И мы сидели тихо, старались не хихикать, прислушивались к топоту и крикам. В какой-то момент я разобрала в этом шуме голос отца. «Принесите мне меч», – грозно сказал он. Мы просидели так довольно долго, успели страшно проголодаться, но тут мама открыла крышку. «Слава богам! – сказала она будто бы нам, но на самом деле самой себе. – Эмиссара позвали посмотреть на другую девушку. Должно быть, она красавица!» Мы вылезли из сундука, чувствуя себя победительницами. Никто нас не нашел.

– Да, – пробормотала я, – я помню тот день.

– Заменой тогда стала моя дочь, ее увезли. Прошло два года, и я встретила ее здесь, в Новоне.

Боль исказила лицо шаманки, и ладони у меня вспотели.

– По ее глазам я поняла: она видела смерть. Намеками и недомолвками она рассказала мне, через что ей пришлось пройти. Вместе с другими девушками ее отдали в гарем императора Сюаньдэ. Еще она сказала мне, что убьет того, кто обрек ее на такую судьбу, что она знает его имя. Но мне она этого имени не назвала. Я, конечно же, пыталась ее отговорить. Какая мать захочет, чтобы ее дочь стала убийцей? Я сказала ей, что лучше не высовываться, обо всем позабыть. Тогда мы и поссорились. Она обозвала меня трусихой.

– А потом… ее нашли мертвой, – прошептала я.

Шаманка Ногён покачала головой.

– Она не самоубийца, Хвани-я. Твой отец рассказал мне, что тогда в лесу, когда он искал вас с Мэволь, он нашел и Ынсук. Она упала со скалы или же кто-то столкнул ее, но потом ее еще ударили ножом в спину.

Ссыльный Пэк тоже говорил, что Сохён-Ынсук убили. Откуда ему знать об этом?

Шаманка замолчала. В наступившей тишине я пыталась сообразить, что же мне теперь делать. Конечно, шаманка не рассказала бы мне столько подробностей, если была бы замешана в убийствах. Неужели я все это время шла по ложному следу? Я изо всех сил сжала липкими от пота пальцами отцовский меч и поморщилась от боли: я столько всего не понимала, что начала болеть голова.

– Ты сказала, что меня будут допрашивать, – прошептала шаманка Ногён, ее как будто немного трясло. – Прошу тебя, уговори инспектора пощадить меня. Иначе я признаюсь в том, чего не совершала.

У меня похолодели руки.

– Зачем вам признаваться в том, чего вы не делали?

– Я видела, как проводятся эти допросы, – сказала она. – Людей пытают, и свидетелей, и подозреваемых. Многие умирают от побоев. Дочь сказала правду, я трусиха. Я признаюсь в чем угодно, лишь бы пытка прекратилась.

Мэволь стояла рядом с шаманкой и смотрела на меня так, будто я была ядовитой гадюкой, от которой лучше держаться подальше. Мне захотелось ласково заговорить с ней, сказать: «Я не стремилась специально обвинить шаманку во всех преступлениях. Я просто собирала улики и, возможно, в какой-то момент ошиблась». Но тут я вспомнила, что приехала на Чеджу для того, чтобы раскрыть преступление, а не чтобы воссоединиться с сестрой и жить с ней долго и счастливо.

– Инспектор разберется, виновны вы или нет, аджиман, – сказала я. – Не только вас будут допрашивать, но и всех свидетелей, как только дело вновь откроют…

– Раньше я думала, что ты старшая и умная, но теперь я вижу, какая ты на самом деле, – прошептала Мэволь. Она смотрела на меня по-новому, как будто видела впервые, как будто она уплывала прочь на корабле, а я осталась на берегу и постепенно превращалась в маленькую незначительную точку. Скоро я вообще исчезну.

– Мэволь-а, – прошептала я.

– Ты не видишь дальше своего носа. Тогда в лесу произошло убийство именно потому, что отец не захотел меня слушать. А теперь! – Сестра мотнула головой. – И ты поступаешь так же. Ты всегда такой была.

Она взяла шаманку Ногён за руку и повернулась ко мне спиной.

– Не волнуйся, – прошептала она старой мошеннице, – я выясню, кто настоящий преступник.

Глава семнадцатая

На закате должен вернуться инспектор Ю. Он арестует шаманку Ногён и увезет ее на допрос. Я сказала ему, что уверена в ее виновности, но теперь в мое сердце закралось сомнение. Слова Мэволь не давали мне покоя: «Тогда в лесу произошло убийство именно потому, что отец не захотел меня слушать».

Я мерила шагами комнату, ощущение удушья не отпускало. Стены будто смыкались вокруг меня. Мышцы болели от какого-то невероятного напряжения. Я решительно пересекла комнату и раздвинула решетчатую дверь.

Солнце садилось за горизонт. Голос Мэволь звучал у меня в ушах: «И ты поступаешь так же».