Лесь. Роман века

— Как только этот подонок позвонит и договорится о встрече, я сразу звоню корешу. Дескать, сейчас к нему приедет бородатый черный придурок, глухой и немой от рождения, и доставит от меня тот самый узор, о котором мы еще раньше договорились. И я по дороге подброшу ему рулон.

— Черный придурок — это ты? — уточнила я.

— Ясно, а кто же? — ответил муж и вдруг разозлился. — И вовсе не я, а Мацеяк! То есть я под видом Мацеяка. А лично я блондин.

Что-то в последнее время везет мне на блондинов. Кстати, если сегодня состоится обратное перевоплощение, то вечером на встречу с моим блондином отправится Басенька. Бог знает, к чему это приведет! Надо что-то придумать, ни в коем случае нельзя допустить такого!

Впрочем, появление настоящей Басеньки было чревато и другого рода последствиями.

— Слушай, — сказала я мужу замогильным голосом, исполненная самых мрачных предчувствий. — Нам надо придумать пароль.

— Какой еще пароль? — вскинулся муж.

— На случай, если нас вторично попросят подежурить. Ведь может получиться так, что ангажируют лишь кого-нибудь одного, тебя или меня. И мы не разберемся, мы ли это или они.

— Не понимаю.

— Ну представь, тебя наняли вторично, приходишь ты сюда, а тут вместо меня сидит настоящая Басенька, ты, как ни в чем не бывало, обращаешься к ней, как ко мне, — и конец! Все раскрыто! Думаешь, они нас по головке погладят за это?

Муж вскочил и забегал по комнате.

— Черт возьми, тогда нам и впрямь крышка! Как пить дать прикончат! И какого черта я ввязался в это дело? Какой леший меня дернул? Жил бы себе спокойно, так нет! Укокошат, не успеешь и глазом моргнуть! Что делать?

— Так я же говорю — придумать пароль.

— Какой пароль?

— По возможности самый невинный.

— Разве такие бывают? Я читал: пароль, отзыв — всегда что-нибудь этакое. А, знаю! Я вхожу и спрашиваю: «У вас продаются куры?»

— Уже было, не пойдет. И потом это некультурно.

— Значит, я вхожу и спрашиваю: «Быть или не быть?» А ты отвечаешь…

— О Господи, я же сказала — самый что ни на есть невинный. Помолчи, дай подумать!.. Ну хотя бы так: ты входишь, видишь сомнительную особу, похожую на меня, но не заговариваешь с ней, а молча начинаешь барабанить пальцами по стеклу. Вот так. При этом мечтательно смотришь в окно, а не на меня.

Подойдя к окну, я наглядно продемонстрировала, как это делается. Муж послушно повторил. Получилось неплохо. Он одобрил идею:

— Подходяще. А ты тоже будешь барабанить при виде сомнительного меня?

— Нет, одно и то же — скучно. Сделаем по-другому. Я вхожу, вижу подозрительного типа, похожего на тебя, снимаю туфлю и вытряхиваю из нее камушек.

— А откуда ты возьмешь камушек?

Нервотрепка последних недель, похоже, сказалась-таки на его умственных способностях. Я не стала сердиться, только вздохнула:

— Камушек в натуре не потребуется, я просто сделаю вид, что его вытряхиваю.

Ну хорошо, мы придумали, как избежать одной опасности, но ведь их могло быть великое множество. Ближайшее будущее изобиловало ловушками, подводными камнями и капканами на каждом шагу, и любой из этих шагов мог для нас стать последним. Муж еще был оптимистом, ибо высказал предположение, что наши патроны обвели милицию вокруг пальца, или, как он выразился, «выставили кормой к ветру», и сбежали с награбленным имуществом через зеленую границу, а нам придется сидеть тут до конца дней своих обреченными на общение друг с другом. Я же предвидела другой финал: мы попадаемся в расставленную для нас ловушку, из которой милиция извлечет лишь наши трупы, да и то в ненаилучшем состоянии. И все равно, скорее бы уж они появились, если придется ждать еще день, нервы не выдержат.

Зловещие прогнозы прервал телефонный звонок. Слава Богу, это был Стефан Паляновский.

— Мое сокровище, вот и я, вот и я, — разливался он соловьем. — Так соскучился по тебе, что и выразить трудно! Немедленно приезжай, что бы этот изверг ни говорил! Я жду, драгоценнейшая!

Прикрыв трубку рукой, я шепотом сообщила извергу, что это мой хахаль, а в трубку ответила:

— Ладно, приеду. Через полчасика.

— На своей машине, разумеется?

— На машине.

— Оденься потеплее, еще простудишься. На улице холодно.

Поскольку было как раз тепло, я поняла — мне давали понять, что нужно соответственно одеться, то есть мой наряд должен бросаться в глаза. Может, я ошибаюсь, но, кажется, пан Паляновский ни о чем не догадывался.

А теперь за работу! Дел предстояло немало. Сначала я позвонила капитану, известив его о развитии событий. Рапорт был по-военному коротким, зато много времени занял разговор с владельцем мастерской, где уже успели отремонтировать мою машину. Трудность заключалась в том, что приехать за ней я могла лишь после семи вечера, а мастерская работала до пяти. Помогли материальные аргументы. Затем принялась одеваться. Подобрать соответствующую одежду было очень непросто, а времени оставалось в обрез. Надеюсь, одеяние мое было достаточно безвкусным и кричащим. Наскоро попрощавшись со вздрюченным до последней степени мужем, я на хорошей скорости помчалась в «вольво» на свидание с истосковавшимся любовником.