Лес твоих грёз

Язык этой песни не был ни одним из языков людей, существующих или уже давно погибших и забытых. Он будто исходил из самых душ лесных жителей и отражал их муки, страдания и мелкие радости, воплощенные в странные невоспроизводимые звуки. То был язык самого Леса.

И самым ужасным было то, что Женя понимала этот язык и вторила песни.

Признаться честно, Заячья Маска ненавидел Карнавал. Ему было противно смотреть на то, как люди, с которыми он, как обычно, общался буквально пару часов назад, живые люди со своими мыслями и мнениями, вмиг становятся безумцами, кривыми куклами, что пляшут под руками сумасшедшего кукловода. Их лица обезображивались гротескно счастливыми улыбками. А из глаз пропадали любые признаки осмысленности. Даже эта новенькая, Женя, сначала не понимавшая ничего вокруг, быстро присоединилась к общему безумию.

– Ты нашел того, кто привел в Лес чужака?– послышался вопрос.

Лесоцарь оставался недвижим как скала. Он наблюдал за танцующими и поющими, но не забывал и о других делах.

– Пока что нет,– Заячья Маска клонил голову.

– Это ужасно. Ты же понимаешь?– глухой голос наполнился угрозой.– Все настолько очевидно, что ты давно должен был понять, кто виновен.

В ушах Заячьей Маски зазвенело. Это могло значить только одно – Лесоцарь желает наказать его и сейчас будет очень больно. Он скорчился и начал лихорадочно соображать. Затем до него донесся девичий голосок, неуверенно выводящий Песнь.

Никто кроме Жени этого сделать и не мог.

Она больше всех нервничала перед Карнавалом, у нее не было цветка от Слепца, и она тут совсем недавно. Так что кто-то из той, другой жизни вполне мог явиться в лес в поисках нее.

Звон в ушах сразу стих.

– Выполняй свою работу, Посланник,– велел Лесоцарь.

Саше стало жутко. Он не мог ничем объяснить это чувство. Оно просто было. И появилось именно после того, как молодой человек выглянул на улицу из пещеры и увидел проносящуюся над лесом тень. После этого он бросился назад, в спасительного тепло Жениного жилища. Однако это ему не помогло. Из углов комнаты струилась тьма, холодными щупальцами подступая к Саше. Мебель своими очертаниями стала напоминать жутких гротескных существ. Все вокруг стало враждебным к Сашке.

Он знал, что нужно дождаться Женю, хватать ее и бежать прочь из этого безумного места. Назад, в скучную серую жизнь. Домой.

Он снова услышал гул, такой же как когда они с Женей сидели вместе. И исходил он будто бы из-под ног, из пола пещеры.

«Нужно дождаться Женю!»– мелькнула заполошная мысль.

А что, если она уже не вернется? Что, если ее схватили на этом Карнавале? Или ее нужно идти и выручать оттуда?

Нутром Сашка почувствовал, что что-то к нему приближается и понял: пора бежать.

Безумная пляска и пение вдохновляли, заставляя бесноваться еще больше. Женя заметила, что из ее головы очень быстро пропали все плохие мысли. Ей представилась ее идеальная жизнь – жизнь, ради которой она пришла в Лес, которую он ей посулил. Жить свободной одиночкой, чтобы ничьи эмоции больше не волновали, чтобы не нужно было бояться взглянуть в лицо другому человеку. Чтобы вообще не было больше неприятных людей! А еще делать что захочется. Гулять весь день по лесам, купаться весь день или просто читать книгу. А может, потратить жизнь на видеоигры? О, она сможет делать все, что угодно в своей идеальной жизни!

Однако очень быстро она начала чувствовать сильную усталость. Будто бы из нее выпивали все силы и жизненную энергию. И с каждым движением и с каждым словом Песни становилось только тяжелее. Женя хотела остановиться, прекратить это безумие, но не могла.

В какой-то момент она заметила, что Хозяин Леса и его Посланник разговаривают и почувствовала, что их взгляды при этом направлены именно на нее. Слова Песни мигом улетучились из головы. Женя стала внимательно вглядываться в двух людей (людей ли?) в центре круга. И когда Заячья Маска сделал в ее сторону шаг, она поняла: время пришло.

Но разорвать путы Карнавального танца было не так-то просто. Руки соседок намертво впились в ее ладони. И стоило сделать одно лишь движение, как все тело отчаянно порывалось вернуться назад, в безумную пляску. А Заячья Маска приближался, и Лесоцарь, хоть и был поодаль, но возвышался будто бы перед самой Женей. Остальные танцующие будто и не замечали вовсе этого преступного напряжения.

Заячья Маска был совсем близко. Женя отчаянно дергалась, пытаясь вырваться.

– Женя, ты скрываешь чужака,– промолвил Посланник, становясь перед ней.

Она четко вспомнила ласковый взгляд золотисто-карих глаз.

– Это мой друг! Он искал меня.

– Он чужак,– голос из-под маски звучал также холодно и отчужденно, как обычно.– Нам еще предстоит разобраться, каким образом он смог попасть в Лес. Однако ты виновата в том, что сокрыла его.

Песня чуть притихла, будто лесные жители стали вслушиваться в этот суд над их соседкой. Или, быть может, Женю так оглушил отчаянный стук ее собственного пульса.

–И что будет дальше?

– Тебя накажут за нарушение правил, а его – поглотит Лес.

– Поглотит?!

– Именно. Лесу нужно много энергии, чтобы существовать.