Лес великого страха

– Это не сказка, – возразила Марина. – Помнишь, нас из Мир Минаса везли в урочище Плакун?

– Марина, у меня была пробита голова – что я могу помнить?

– А, ну да, это же мы вас с Ириной тогда и везли… Мы шли по Старому Тракту, и он двигался, именно так, как ты говоришь – полз потихоньку, как большая змея. Но сейчас, говорят, и он остановился.

Зарина недоверчиво покачала головой.

– Возвращаемся. – сказала Карина. – Марина, ты на дежурство за четвертым фургоном, мы останемся во главе каравана.

Крюка разбудили голоса. Через раскрытый полотняный клапан в задней стенке фургона заглядывало солнце. Экен узнал голос Гёсы, которому отвечали два женских. Крюк решил сменить напарника. Наемник нащупал меч рядом с собой, пристегнул ножны к поясу. Экен высунулся из фургона и нос к носу столкнулся с пепельноволосой ведьмочкой. Она следовала за повозкой на уровне двух-трех аршин над дорогой, почти впритык к заднему борту. Небесная воительница разложила между рогами метлы косметику и красилась, держа в руке крохотное зеркальце. В тот момент, когда взлохмаченная голова Крюка появилась из фургона, ведьма подводила левый глаз. Увидев экена, она вздрогнула от неожиданности. Жирная черная черта пошла через щеку к носу.

– Что же вы, госпожа боевая ведьма, не держите дистанцию, – сказал Крюк весело. – Если бы фургон остановился, вы бы влетели прямо ко мне в спальню.

– Размечтался, – усмехнулась ведьма. – Вы, экены, ведь даже целоваться не умеете.

– Не «не умеете», а «нельзя», – поправил ее наемник. – Да, есть такая тура в Соране.

Ведьма облизала палец и стала стирать черную полосу с лица. С первого раза небесной воительнице это не удалось, и она снова приоткрыла рот, чтобы смочить палец.

– Разрешите мне? – сказал Крюк.

Ведьма усмехнулась и кивнула. Экен взял ее за руку и начал медленно облизывать пальчик. Он остановился, только когда добрался языком до запястья.

– А как же тура? – севшим голосом спросила она.

– Ну… на каждое мое движение языком приходится по два неверных, от которых я очистил землю, – ответил наемник. – Не считая сидхов. Я думаю, Баррах мне это зачтет.

Ведьма усмехнулась:

– Сабрина.

– Яндар, – представился экен.

– Подержи пожалуйста зеркало, Яндар.

– Друзья зовут меня Крюком. Я могу подержать твое зеркальце, – ответил экен. – Но не будет ли тебе удобнее в фургоне? Там есть место, где расположиться.

Он приглашающим жестом откинул клапан. Ведьма чуть приподняла метлу и влетела в фургон.

Марина полетела в конец обоза, а Карина и Зарина снизились и зависли по сторонам от первого фургона. Метлы, разгоряченные полетом, рвались вперед. Хозяйки успокоили их легкими касаниями и заставили приноровиться к неторопливой поступи лошадей. На козлах сидели двое – мужчина с хищным экенским носом и сидх-проводник. Сидх правил. Экен шутливо отдал честь и сказал:

– Гёca, Танцор Смерти.

«Подходящее имя», – подумала Зарина одобрительно. «Гёссан» на экенском означало «поющая сталь». Наемник тоже смотрел на ведьму во все глаза. По приказу Арги ведьмы сменили свою обычную голубую летную форму на желто-зеленую, чтобы стать незаметными в лесу. Зарина дополнила ансамбль, вплела в шлем-косу зеленые нити и украсила прическу желтыми бусинами. Но густых черных бровей и горбатого носа, как две капли воды похожего на нос экена, ведьма спрятать не могла. Да и не собиралась.

– За просмотр, между прочим, деньги платят, – сказала Зарина по-экенски.

Наемник усмехнулся:

– Да, столько я еще не заработал, – и отвел взгляд.

– А вас как величать, прекрасные воительницы? – спросил сидх.

Ведьмы представились.

– Ринке, – сообщил проводник.

Карина навидалась и мертвых, и живых ледяных эльфов на своем веку, но темного эльфа видела впервые. И он ей, пожалуй, нравился. В его манере одеваться не было сводящего скулы франтовства, которое так раздражало мандречен в ледяных эльфах – как гласила издевательская поговорка, «без маникюра сидх не воин». Куртка проводника из красных, зеленых, желтых и коричневых кусочков замши удачно имитировала разноцветное летнее платье Лихого леса. Ледяные эльфы часто ходили в бой с драгоценными ожерельями на шее и перстнями на всех пальцах рук, и Карина, как опытный мародер, находила этот обычай весьма полезным. Но на Ринке из украшений был только серебряный браслет с хрустальной вставкой на левом запястье.

Гёса глянул на дорогу. Преграждая путь, там лежало серо-зеленое бревно высотой под брюхо лошади.

– Смотрите! – воскликнул экен.

Ринке натянул поводья, останавливая фургон. «Засада!» – мелькнуло у Зарины. «Надо же, не успели на два перестрела от Келенборноста отъехать, – чувствуя привычный холодок, подумала Карина. – И вот они, Ежи…» Гёса уже вытаскивал меч, но сидх прижал его руку своей. Проводник смотрел на свой браслет и хмурился. Экену показалось, что бревно чуть шевельнулось. Он присмотрелся и понял, что так оно и есть. Зеленые зигзаги на стволе медленно смещались от правой стороны дороги к левой.

– Что это? – вполголоса спросил экен.

– Наверно, у братишек ужик из террариума сбежал, – тихо ответил сидх.