Лэшер

Меня поставили на ноги, и я разглядел, что нахожусь в центре языческого каменного круга. Очертания огромных камней, из которых он был сложен, в свете пожарища отчетливо обрисовывались на фоне ночного неба. Бросив взгляд на собор, я увидел, что на его месте полыхает гигантская свеча. От прекрасных витражных окон ничего не осталось.

Камень ударил меня в грудь, второй попал в голову. Они летели со всех сторон, и мне негде было укрыться. Кровь хлынула у меня из глаз, и более я ничего не видел. Но я слышал, как трещит огонь, подбираясь к моим ногам. Я ощущал его смертельный жар. Однако прежде, чем огонь коснулся моей плоти, я умер под градом камней. Жизнь оставила мое изувеченное тело, не дав ему изведать огненной муки.

– Милостивый Боже, я иду к тебе. Милостивый Боже, твой верный раб Эшлер закончил свой земной путь. Не отринь меня, Младенец Иисус. Прими раба своего, Непорочная Дева Мария. Святой Франциск, не оставь меня своими милостями. Святая Мария, Мать Господа Всемогущего, в час смерти моей вверяю себя в руки твои!

А потом…

Потом.

Бога не было. Не было нигде. Его не существовало.

Младенца Иисуса не было.

Непорочной Девы не было.

Высшей справедливости не было.

Царствия Небесного не было.

Ада не было.

Существовало лишь одно:

Тьма, непроглядная, беспредельная Тьма.

А потом появилась Сюзанна.

Голос ее раздался в бесконечной ночи.

– Эшлер, святой Эшлер, – звала она.

Да, в каменный круг взошло создание из плоти и крови. До меня донесся живой голос.

Впервые за много-много лет кто-то позвал меня. Сначала зов был слабым, словно вспышка искры, но постепенно он набирал силу. Теперь голос отчетливо звучал у меня в ушах:

– Услышь меня, о мой Лэшер, приди ко мне.

– Кто я такой, дитя мое?

«Чей это голос? – недоумевал я. – Может, это мой собственный голос доносится до меня из непроглядной мглы?»

Для меня не существовало времени. У меня не было прошлого, не было будущего, не было памяти.

Но сквозь туман, застилающий взор, я видел комочек живой плоти, видел расплывчатые очертания человеческого существа, стоявшего внутри каменного круга и простирающего ко мне руки.

До меня донесся заливистый смех Сюзанны. Ответ ее, по-детски простодушный, был полон любви:

– Ты – мой Лэшер, вот кто ты такой. Ты тот, кто отомстит за меня. Приди же ко мне!

Глава 37

Закончив свой рассказ, Лэшер склонил голову и погрузился в молчание. Майкл, тоже не произнося ни слова, украдкой посматривал то на Клемента Норгана, то на Эрика Столова, то на Эрона. Взгляд Эрона был исполнен неподдельного сочувствия. Даже на Столова горестная история Лэшера, судя по всему, произвела сильное впечатление.

На лице Лэшера застыло непроницаемо спокойное, даже безмятежное выражение. Слезы вновь заструились по его бледным щекам. Как эти слезы похожи на бриллианты, невольно подумал Майкл и затряс головой, пытаясь прогнать наваждение. Несмотря ни на что, красота этого существа, мягкая звучность прекрасного голоса заворожили его.

– Я полностью предаюсь в ваше распоряжение, джентльмены, – нарушил тишину Лэшер. Манеры его по-прежнему оставались безупречными. – После многих веков, проведенных в тоске и тревоге, я явился к вам в надежде получить помощь. Однажды вы уже предлагали мне свое содействие. Тогда вы объяснили, какие цели преследуете, но я не поверил вам. Но сейчас я понял, что жизнь моя в опасности. Надо мной вновь нависла угроза.

Столов в некоторой растерянности переводил взгляд с Эрона на Майкла. Норган неотрывно смотрел на своего шефа, явно ожидая от него указаний.

– Вы приняли правильное решение, – наконец произнес Столов. – Вы проявили мудрость и благоразумие. Мы готовы забрать вас в Амстердам. Именно поэтому мы здесь.

– Нет, вы его не заберете, – сквозь зубы процедил Майкл.

– Майкл, вы напрасно упорствуете! – резко бросил Столов. – Неужели вы думаете, мы позволим вам уничтожить подобный феномен?

– Майкл, вы слышали, как много несчастий мне довелось испытать, – с невыразимой печалью в голосе изрек Лэшер. Словно ребенок, он вытирал слезы тыльной стороной ладони.

– Вам не о чем беспокоиться, – обратился к нему Столов. – Мы позаботимся о том, чтобы вам не причинили вреда.

Он повернулся к Майклу и добавил:

– Мы увезем его с собой. Можете быть уверены, более он не доставит никаких неприятностей ни вам, ни женщинам, принадлежащим к вашей семье. Думаю, самое разумное для вас – как можно скорее позабыть о его существовании и обо всех прискорбных событиях, которые…

– Нет, погодите, – перебил Лэшер. – Прошу вас, выслушайте меня! – Он повернулся к Майклу, и в голосе его вновь зазвучало страдание.

Он наклонился вперед, и казалось, что из глаз его исходят сияющие лучи. В эти мгновения он удивительно походил на Христа с полотен Дюрера.

– Майкл, почему вы так хотите меня убить? Чем я заслужил подобную ненависть? – с дрожью в голосе вопросил он. – Разве можно обвинять меня в том, в чем нет моей вины? Я не сам выбрал подобный удел. Поглядите в мои глаза. Вы не убьете меня, Майкл. Вы не причините мне вреда. Вы сами это знаете.

– С чего это ты так уверен? – хрипло прошептал Майкл.