Леший

– Уж такие места у нас. Раньше, лет сто назад, тут были непроходимые леса, зверья видимо – невидимо, так что ни пеший, ни конный не проберется. Сейчас лес уже не тот, вырубили, и зверье перевелось. Леший, он этот лес охраняет испокон веку. Но с человеком-то не сладить теперь, как пошли топоры да бульдозеры лес валить, ну леший и затаился… Только вот дорогу эту проложили прямо рядом с дверью в его терем, вот он и лютует. Если застанет кого на этой дороге, то живым не отпустит, – Старик помолчал, – уж не езди ли бы, береженого, знаете ли, Бог бережет.

Владимир взглянул вопросительно на Сергея, тот лишь нахмурился:

– Послушайте, а вы-то откуда это все знаете? – с вызовом спросил он.

– Так, от отцов и дедов повелось. Сколько живу здесь, про лешего у нас все знают. А на счет домовых, то и они бывает появляются. Не в каждом доме, но это надобно знать еще как его уважить…

Но Сергей не стал дожидаться окончания рассказа о домовых, и, нервно поблагодарив старика, тронулся с места.

– Ну уж нет! Двести двадцать километров, каких-то три часа езды на средней скорости, а мы засядет в этой деревне до утра! От леших прятаться! – он строго глянул на Владимира. Тот никак не возражал, но нахмурился еще сильнее, уставившись прямо перед собой. Очевидно было, что слова старика порядком встревожили его и усилили его беспокойство. Несколько раз он порывался что-то сказать, но, взглядывая на недовольное и насупленное лицо Сергея, замолкал. Сергей вскоре попытался перевести все в шутку, начинал что-то шутить про чертей и леших, вспоминал разные веселые происшествия с теми знакомыми, которые должны приехать на свадьбу, но разговор не получался. Зловещие слова старика никак нельзя было заглушить в голове как Владимира, так отчасти и Сергея. Он сам чувствовал, что вся его веселость и шутки натянуты.

Молча они ехали полчаса, и вот, как и предсказывал старик, солнце село окончательно. Быстро промелькнули длинные тени и багряные блики от заходящего светила, потом они исчезли и сгустился сумрак. Сгустился очень быстро, стало темно настолько, что свет фар впереди машины стал отчётливо виден. Небо как будто резко затянуло темными тучами и зашумели под ветром вершины деревьев.

Сергей взглянул на небо и лес вокруг, и ему стало не по себе. Он попытался развеяться и подумать о чем-то приятном, но тревога не отпускала. Он глянул искоса на Владимира, тот тоже заметил перемену погоды, и его беспокойство заметно усилилось, он уже не смотрел вперед в одну точку, а беспрестанно посматривал на небо и в боковое стекло. Кусты, трава и деревья вдоль дороги потеряли краски, зашумели и зашевелились темными зловещими тенями. Лес у дороги и при свете дня казавшийся густым, сейчас стал черной высокой стеной, и как будто пытался надвинуться на дорогу, тянулся к машине длинными лапами веток, злобно гудел и скрипел. Сергей как ни пытался отогнать давящее чувство тревоги и убедить себя, что ничего необычного ни в лесу, ни в мрачной погоде нет, никак не мог этого сделать.

А мрак будто бы усиливался с каждой минутой и все сильнее качались и гудели деревья. Сергею начало казаться, что они попали в другой мир, и с обычной российской дороги двадцать первого века перенеслись в какое-то мрачное древнее средневековье. Только разметка на дороге, да редкие дорожные столбы напоминали о том, что тут ездят и живут люди. Но никакого просвета не было видно в стоящих стеной громадных деревьях, а дальше дорога изгибалась, и лес вставал еще и спереди. Казалось, что он сейчас сомкнется и затянется как узел вокруг дороги и машины.

На несколько секунд Сергей вдруг подумал и был полностью в этом уверен, что нет впереди никакого *** – небольшого современного городка где живет 50 тысяч населения и где ждут их друзья, а только будет тянуться эта дорога все дальше в бесконечный лес, пока не оборвется в страшной непролазной глуши… Холодок пробежал у него по спине, от встряхнул головой, отгоняя жуткое виденье, и нервно выругался.

Владимир сидел бледный, он уже потерял всякое самообладание и только лихорадочно глядел в окна машины, зябко вжимаясь в сиденье. Ни одной машины не попадалось им, ни домов у дороги или хоть каких-то признаков цивилизации. Лишь склоняемые ветром темные деревья, колышущаяся стена кустарника и черное беззвездное небо. Вот машина миновала поворот, и ветер стал дуть навстречу, загудело, засвистело в стеклах, деревья все сильнее клонились своими ветвями и, казалось, чуть-чуть еще, и они достанут машину. Сергей глянул в боковое стекло, и ему вдруг представилось как резко возникает в нем огромная, темная тень, в секунду приближается и со страшной силой бьет в стекло, оказавшись стволом рухнувшего дерева. Эта картина возникла так ярко, что он поскорее перевел взгляд вперед и постарался смотреть только на дорогу. Но это не помогло, страх не отпускал и не поддавался ни каким увещеваниям и доводам рассудка, о том, что ничего страшного в этой дороге нет. Начал накрапывать мелкий дождь.