Леший

Долларов оказалось шестьдесят семь тысяч. Голобейко выбросил сумку в мусоропровод, утром купил билет на поезд до Варшавы и уже на следующий день вечером сидел за столиком летнего кафе, раскинувшегося прямо на тротуаре пыльной и широкой, словно футбольное поле, Маршалковской. Мимо него проходили красивые полячки, некоторые останавливали на Филиппе свой взгляд, но он решил не заводить знакомств, пока не осмотрится в новом городе. Доллары он зашил между двумя футболками и когда надевал это одеяние на себя, оно напоминало ему кольчугу. Поверх футболок Филипп носил широкую рубаху навыпуск.

Через неделю во время ужина к нему за столик подсел сухощавый парень со впалыми щеками и гладко зачесанными назад темными волосами. Филипп понял, что все это время за ним следили и сразу насторожился. Поляк заговорил на неплохом русском:

— Я вижу, что вы постоянно один и потому скучаете.

Филипп десять лет изучал английский. Сначала в школе, потом в институте. Когда работал в лаборатории, занимался им еще и факультативно. Английский нужен был для того, чтобы читать на языке оригинала специальную литературу. Поэтому ответил по-английски:

— Я вас не понимаю.

Поляк, сверкнув глазами, сухо засмеялся:

— Не принимайте меня за дурачка. Я знаю, что вы русский. Так задумчиво сидеть в одиночестве за кружкой пива может только русский. Меня зовут Лешек Мочульский. Я представляю фирму, оказывающую услуги бывшим советским.

Филипп сразу вспомнил американца, пытавшегося изнасиловать его, и сказал, на этот раз уже по-русски, что ни в каких услугах не нуждается.

— Я не предлагаю вам девушку, — пытаясь разъяснить ситуацию, заметил Мочульский. — Я человек бизнеса. Моя профессия — заграничные паспорта, визы, оформление юридических документов для открытия на территории Польши иностранных частных фирм.

Филипп подозвал официанта, заказал водку, красную икру, венские шницели.

— Если можно, я бы попросил еще кружку пива, — сказал Мочульский. — Жутко хочется пить, во рту пересохло, словно в пустыне Сахара.

Пиво он выпил залпом, подождал, пока Филипп разольет водку по рюмкам, и сказал:

— Я сразу понял, что мы найдем общий язык. Вы хотите открыть фирму?

Филипп промолчал. Снова налил по рюмке, вопросительно посмотрел на Мочульского.

— Почему вы на меня так смотрите? — поежившись, спросил Мочульский.

— Вы не закусываете. Не любите русскую икру?

Лешек отставил рюмку, положил на кусок хлеба толстый слой икры, откусил и произнес набитым ртом:

— Я правильно угадал, что вы хотите открыть фирму?

— Скажите, для чего русскому открывать фирму в Польше? — Филипп сузил глаза и, как сквозь амбразуры, смотрел на Мочульского.

— Сейчас все русские открывают фирмы за границей.

— Мне не нужна фирма, — ответил Филипп. — Я жду товарища, он должен прилететь в Варшаву из Стокгольма.

Мочульский выпил, снова закусил икрой, щелкнув замками, открыл кейс, в котором лежало десятка полтора новеньких паспортов различных государств, выбрал один из них, протянул Филиппу:

— Вот шведский. Если хотите в Швецию, я его оформлю на вас, сделаю визу.

Филипп, слышавший не раз, что поляки являются лучшими мошенниками в Европе, взял паспорт в руки, развернул, разгладил его ладонью. Если он и был фальшивым, то такую фальшивку могли сделать только профессионалы очень высокого класса. Бумага, печать, тиснение не вызывали ни малейшего подозрения. Филипп посмотрел на корочки и вернул паспорт Мочульскому.

— Мне не надо в Швецию, — сказал он. — Я поеду в Гаагу.

— У меня нет голландского паспорта, — развел руками Мочульский. — Но если он вам очень нужен, я постараюсь достать.

— Спасибо, — ответил Филипп, — Мне нужно идти. У меня сегодня еще много работы.

Он положил деньги на стол и поднялся. Мочульский достал из верхнего кармашка пиджака визитную карточку и протянул Филиппу:

— Если потребуюсь, позвоните. Уверяю вас, у меня очень надежная фирма.

Филипп позвонил поляку через три дня, договорился о встрече. Они зашли в небольшой ресторанчик, сели за столик у окна. Пить не стали. Филипп заказал по чашке кофе и рюмке французского коньяка.

— Мне нужна виза в Голландию, — сказал Филипп. — Но я не хочу возвращаться из-за этого в Россию. У меня нет времени.

— Разовая или многократная? — спросил Мочульский, неторопливо отпивая маленький глоток кофе.

— Разовая.

— Это будет стоить вам двести пятьдесят долларов, — ответил Мочульский.

Филипп помедлил с ответом, делая вид, что подсчитывает, сколько он от этого выгадает или проиграет и сказал:

— Все равно дешевле, чем отправляться за визой в Москву.

— Завтра я заеду за вами и сделаю вам визу, — ответил Мочульский.