Леший-3

Один из зеков успел подбежать к двери и начал отчаянно стучать в неё руками и ногами, крича от ужаса и прося о помощи. Но мимо него пронеслась какая-то тень, и вот уже этот проситель скользит по двери на пол, оставляя на её поверхности широкий кровавый след — это он зачем-то очень сильно ударился лицом о железную поверхность двери, при этом выбил себе все передние зубы. Но это ещё полбеды, в конце концов, можно ведь кушать и манную кашу, для этого и зубы не нужны. Так ведь нет! От мощного удара о твёрдую поверхность нос этого бедолаги вошёл в переносицу, а кости этой самой переносицы были сдвинуты ещё дальше вглубь черепа, вошли в мозг, безвозвратно повредив его во многих местах.

— Минус восемь! Ага, получите, твари! — мой мозг вёл бескомпромиссный отсчёт, а ещё как раз к месту вспомнились слова одной из песен Высоцкого. — «Я, как раненый зверь, напоследок чудил, выбил окна и дверь, и балкон уронил».

Оставшиеся в живых зеки, ещё минуту назад пребывающие в предвкушении расправы надо мной, теперь метались по камере, как трусливые зайцы, ища потаённый уголок, куда можно было бы забиться и пересидеть творящееся здесь смертоубийственное безумие. Неожиданно для себя я обратил внимание на то, что вижу всё помещение тюремной камеры на 360 градусов.

— Минус 12! — бесстрастно отсчитывает мозг, и он же рассуждает на тему кардинального изменения зрения. — Это что-то новое! Наверное, заработал тот самый «третий глаз». Прекрасно! Теперь и сзади никто ко мне не подберётся.

Впрочем, таких и не наблюдается. Прячутся за тех зеков, которые не причастны к этой заварушке, лезут под нары, но я всё вижу, а ещё мне помогают их мысли! Безошибочно отделяю зёрна от плевел. Ну, залёг он под шконкой, и что, помогло ему это? Пробегая мимо, пнул чувака ботинком в висок, он и откинулся. Нет, не ботинок, а чувак. А вот этот аж визжит, спрятавшись за спиной обычного зека, да ещё и держится за сожителя по камере. Тоже не помогло. Хватаю за шкирку и за яйца, крик от боли (ну да, видимо, всмятку), и с размаху бью верещащего головой о стену. Хруст костей черепа и шейных позвонков, зато сразу перестал визжать!

— Минус 16! Очень интересно! Руки делают своё дело, а калькулятор в голове продолжает считать, — мелькают такие мысли в голове.

Одновременно фиксирую «третьим глазом», что начала открываться дверь в камеру. А передо мной последний пока ещё не жмурик. Молодец! Уважуха! Смотри-ка, нунчаками машет! Узнаю стиль мельницы. Впрочем, надо было лучше тренироваться. Да, подойти к мужику на вытянутую руку сейчас непросто. Так я пока и не собираюсь этого делать! А поступаю гораздо проще.

Глава 15

Тюк носком ботинка в коленную чашечку. Ага, знаю! Очень больно, когда она вдребезги! Сам-то не пробовал, но вражинам не раз ломал эту часть организма и видел их негативную реакцию на такой контрприём. Обычно у подобных «героев» как-то сразу пропадало желание воевать. А вот с этим так ещё интереснее получилось.

Из-за раздробленных косточек в коленном суставе и, конечно же, из-за дикой боли боец с нунчаками потерял равновесие и через мгновение сам себе нанёс одной из палок нунчаков сильный удал по бестолковке, на миг потерял ориентацию, а тут и я подоспел. Выхватил из шаловливых ручонок инструмент, быстрым движением обернул его вокруг хлипкой шейки клиента, двумя палками произвёл зажим этой шеи, лопнула кожа, раздавлены мышцы, порвались кровеносные сосуды, в общем, цепочка, соединяющая две палки нунчаков, дошла аж до шейного отдела позвоночника и в этот момент порвалась. И остались у меня в руках две обычные палки, они же стержни нунчаков. Хотел отбросить их в сторону, но в этот момент услышал автоматную очередь, почувствовал острую боль в спине, ощутил яркую вспышку в области сердца, мозг обожгло горячим пламенем.

— Минус 17! Всё, вражеские зеки закончились! — успела мелькнуть мысль в умирающем мозгу.

Тем не менее, я умудрился поудобнее перехватить один из стержней нунчаки и с разворота метнул этот снаряд в стрелявшего в меня охранника, вложив в этот бросок последние силы, уже покидающие мёртвое тело. А дальше я наблюдал, словно в замедленной съёмке, и почему-то чуть со стороны и сверху, как этот стержень совершил несколько оборотов и воткнулся точно между глаз охранника. Быстролетящий снаряд пробил сначала переносицу, затем вошёл в никчемный мозг, пронзил насквозь всего одну извилину, да и ту от фуражки, проломил задние кости черепа и сантиметров на пять вышел из затылка. Эта продажная тварь успела одной рукой схватиться за торчащий между глаз конец стержня, а второй рукой за застрявший в затылке другой его конец. Я даже увидел, как глаза этого мудака в недоумении собрались в кучу, пытаясь разглядеть, что же это торчит у него между глаз. Затем ноги покойничка подкосились, и он вместе с автоматом с громким стуком рухнул на бетонный пол.

— Видишь, Серёга, погиб ты не от болезни, и даже не в яростной схватке с врагами, а от пули, пущенной тебе в спину предателем, — мелькнуло в угасающем сознании, — впрочем, это тоже неплохо для солдата…'