Леший(Фантастическая сказка-поэма)

«Что же со мной? — думал леший, стоя теперь над неподвижным телом девушки… — Эта глупая птица указала мне на счастье. Это острое, мучительное, мимолетное она назвала счастьем».

Он думал ощутить в себе новый приток сил и в изнеможении опустился на траву.

Но ведь счастье лучезарно!.. Ведь счастье — свет, ослепляющий, обновляющий!

Он искал в себе это обновление… но гордая энергия исчезла. На душе тот же осадок недовольства и… пустота… пустота….

Счастье… Так это счастье?.. Это его грезы и мечты?

О, коварная природа!. Лживая природа, создающая эфемерные иллюзии!

И в бессильной злобе он бросился ничком на траву и зарыдал. Костлявые руки его скребли в бешенстве землю, а сам он корчился в судорогах беспредельного отчаяния, извивался всем своим длинным мохнатым телом.

А эта проклятая птица!.. Она снова хохочет, снова издевается над ним!.. О!..

И он рыдал, бедный лесной бог, рыдал, страшный даже в своей беспомощности.

V

…Снова померкло солнце… Снова засияли, мигая на небе звезды… Снова легкий зефир пронесся прохладной ласкающей волной по траве и окропил ее ароматной ночною росой…

А леший все еще неподвижно лежал, закрыв лицо руками, и чуть слышно стонал..

Ночные тени рождались и сгущались.

Он очнулся только тогда, когда услышал где-то вдали звон бубенчиков, донесшийся до него вместе со звуком лошадиных копыт и колес из глубины леса.

Тонкий был слух у лешего.

Он весь встрепенулся и, вскочив, стал прислушиваться.

Кого занесло сюда?..

Он огляделся и, только выйдя из-за кустов, увидел, что провел весь день на краю проезжей дороги. Глубокие колеи черными полосами виднелись во мраке и уходили дальше…

Леший припал ухом к земле…

— Тройка, — прошептал он…

Бубенчики быстро приближались. Уже не нужно было его тонкого слуха, чтобы ясно различить топот лошадей.

Он бросился к кустам. Бросился так стремительно, что споткнулся о неподвижное тело девушки.

Взор его снова остановился на ней… Затихшая злоба готова была снова вырваться наружу, когда новая мысль молнией мелькнула в его всклокоченной голове…

— Что с ней делать?..

Она не умерла, он это чувствует, прислонившись к ее груди, из которой вырывается едва заметное дыхание…

Она не умерла, но умрет, если останется здесь, одна, далеко от жилья… Ему вспомнились слова соловья и, сделав решительный жест, он подбежал к высокой сосне, стоящей на краю дороги и, прислонившись к ней плечом, что есть силы надавил на нее…

Что-то глухо треснуло и высокое гордое дерево, качнувшись плавно, с шумом, ломая по пути кустарники и сучья соседних деревьев, упало на землю поперек дороги.

Леший отскочил и злорадно усмехнулся.

— Добро, — процедил он. — Вот я делаю добро…

Бубенчики слышались совсем близко.

Стоя за кустом, леший наблюдал за поворотом дороги. Он видел, как показалась тройка в блестящей упряжи, запряженная в огромный дорожный тарантас с поднятым верхом.

Через секунду на дороге произошло смятение. Возгласы кучера, его понукания слились в одно с шумом копыт затоптавшихся на месте лошадей.

Проезжие остановились.

Леший грубо толкнул свою жертву ногой.

Девушка застонала…

VI

Он долго смотрел вслед удаляющемуся тарантасу, следил за облаком пыли, вздымающимся из-под его колес.

И что-то спокойное, радостное прилило к его сердцу… Это спокойствие разлилось по его жилам, успокоило его мятежную, бурлящую кровь…

И он захохотал. Захохотал в порыве непонятной ему радости, захохотал диким самодовольным смехом.

Угрюмый лес вторил ему… Вторили ему деревья и кустарники, вторила зияющая мрачной пастью ночи зеленая чаща…

Шумели развесистые деревья… потрескивал валежник, истерическим смехом заливался вдалеке пересмешник…

Леший хохотал, извиваясь в дикой пляске, взвизгивал в диком упоении…

— Чего ты? — крикнула меланхолично сова.

Этот окрик привел, казалось, лешего в себя. Его душил смех, но, умолкнув, с горящими глазами, он гордо посмотрел туда, где в темноте светились неподвижным зеленым пламенем глаза совы.

— Что с тобой? — повторила та.

— Радость!.. — закричал леший. — Радость, радость!.. Понимаешь ли ты, что такое радость? — Он снова захохотал.

— Мог ли я думать, что способен сделать добро?.. Да, да, добро. А я его сделал… Понимаешь?.. Сделал в первый раз в жизни!..

— Добро?.. — удивленно спросила сова.

— Да, да, настоящее добро. Ты видела сейчас людей? Они подобрали девушку, принесенную сюда мною… Если бы я не преградил им дороги, сломав дерево, они проехали бы мимо. Проехали бы и оставили ее умирать здесь…

Я хочу награды! — топнул он гневно ногой. — Люди счастливы, потому что делают добро… Я требую себе долю этого счастья. Требую! Требую!..

— Счастья?.. Тебе еще мало того, что ты получил? Ты ненасытен. Глупец, то, что ты нашел, и есть счастье… Если хочешь, люди не счастливее тебя. Ты испытал то же, что испытывают они, испытывают ежечасно, ежеминутно… Ты нашел счастье, гордись им… — и, сказав это, сова иронически усмехнулась.

Все существо лешего как-то съежилось.