Лесная лошадь

Я встретил волка на тропинке между двадцать вторым и двадцать третьим кварталами. Он бежал рысцой, принюхиваясь к следам, опустив голову, не замечая меня. Я преградил ему путь. Он остановился.

- Послушай, - сказал я ему. - Чем ты занимаешься?

- А что? - спросил волк.

- Поросенка ты украл?

- Ну, я.

- А Карповну напугал?

- Мое дело.

- А галстук у Василия спрятал между бревен?

- Тоже я.

- И тебе не стыдно?

- Чего мне стыдиться? - сказал волк. - Я волк, понял? Что хочу, то и делаю.

- А закона не знаешь, что нельзя безобразничать?

- Какого закона? Плевать мне на закон. Мне тайга закон. Говори короче, что тебе от меня надо?

- Немного, - сказал я. - Чтобы ты бросил свои старые замашки. Начни новую жизнь. Скажи, разве тебе нравится воровать поросят?

- Нет, - сказал волк, - мне это очень не нравится.

- А пугать старух?

- И это не нравится.

- А прятать галстуки?

- Я прямо слезы лью, когда поступаю плохо.

- Вот видишь, - сказал я. - Куда лучше делать добрые дела.

- Это верно, - подтвердил волк.

- Надо любить друг друга, не совершать злых поступков. Тогда будут все жить в мире и счастье. Верно я говорю?

- Истинную правду. Ты меня прямо растрогал, особенно когда о поросенке вспомнил.

- Значит, договорились, - сказал я волку, - кончаешь быть злодеем и начинаешь новую жизнь.

- Нет, - ответил волк. - У меня, приятель, от этой любви и добра зубы болят. Очень скучно мне добро делать. Я уж как-нибудь обойдусь без добра.

- В таком случае, - сказал я, - пеняй на себя, а я, пока не исправишься, никуда тебя не пущу.

- Это как не пустишь? - возмутился волк. - Посмотри, какой я огромный. Когти у меня - во! Клыки - во! А ты что за букашка-таракашка путь мне преграждаешь? А ну, прочь с дороги, пока цел!

Он двинулся на меня грудью, но я стоял на месте.

- Говорю в последний раз, - кипятился волк, - отойди. А не то худо будет.

- Нет, - сказал я. - Хватит, погулял ты вволю, пора и честь знать. Умру, а не сдвинусь с места.

- Ах, вот как, дело на серьез пошло, - сказал волк. - Ну, гляди, я тебя предупреждал. Не знаю, соберешь ли ты теперь свои косточки.

Волк был крупным, с огромной пастью, острыми клыками. Он лязгнул зубами, бросился на меня, сбил с ног. Удар был такой сильный, что я полетел кувырком. У меня заныло плечо. Я глянул на плечо - там зияла рана. Волк выдрал целый кусок мяса. Вторую атаку я встретил лежа на земле. Когда волк прыгнул на меня, я хотел схватить его за глотку и задушить, но промахнулся. Руки попали в пасть волка, его челюсти сомкнулись, и я услышал, как хрустят мои пальцы. Мы сошлись в схватке. Мы катались по земле, мне никак не удавалось подняться на ноги, наконец удалось, я вскочил и бросился от волка наутек. Я бежал что было мочи, но волк не отставал. Он догонял меня, прыгал сзади на плечи, как прыгают волки, настигая лося, вонзал в тело зубы и рвал его на куски.

- Ну что, приятель, - рычал волк. - Помогает тебе твое добро? Будешь еще вставать на пути волку? Я тебя научу жить. Ты у меня поймешь, в чем на земле правда. Добра ему захотелось, дружбы, в кружочке плясать, песенки петь, в щечку целовать. Ах, простите, я вам на ногу наступил. Ах, извините, я к вам в квартиру забрался. Где оно - добро? Где мир? Где любовь? Нет его и не будет никогда. Всех буду душить, всех давить, все погублю к чертовой матери!

Он рвал мое бедное тело, а я бежал, бежал. Не знаю, как у меня хватило сил бежать, на мне не было ни одного живого места. Я был искусан, истерзан, избит. Я был не человек, а какой-то рваный кусок мяса.