Лесная невеста

Ульрих ухмыльнулся. Я вдруг почувствовала, что во всем здании очень тихо. Почему-то оно показалось мне неживым, словно все люди давным-давно покинули его. И в этом было что-то очень неправильное — от волнения все во мне сжалось, как туго свернутая пружина

— Сработало, конечно, — кивнул Ульрих. — Человек на другом краю планеты полностью исцелился за четверть часа. Готтлиб прыгает от счастья. Так что можешь не волноваться. Через час Выродок Виланд доставит сюда машинку от твоего армейского приятеля, и мы начнем.

Так быстро? Я с ужасом поняла, что не готова, что все развивается настолько молниеносно, что мне страшно…

Нет. Надо было успокоиться и взять себя в руки. Нельзя было показывать Ульриху, насколько я взволнована.

— А люди в центре? — спросила я. Ульрих поднялся, отсоединил капельницу и ответил:

— А люди в центре мирно спят, дорогая Инга. Все без исключения. Поднимутся только утром.

И удивленно обнаружат, что среди них больше нет ни ведьм, ни инквизиторов — если, конечно, у меня все получится.

Я попробовала сесть — на этот раз все получилось. Спустив ноги с кровати и нашарив белые туфли, я осведомилась:

— И как же ты со всеми справился?

Улыбка Ульриха по-прежнему была очаровательной, но глаза похолодели. Когда люди смотрят так, то следующим номером программы обычно бывает выстрел в голову — я невольно напряглась, прикидывая, что буду делать, и как спасаться.

— Не только у тебя, моя дорогая, есть хорошие друзья, — ответил он и мечтательно добавил: — Что может быть приятнее крепкого сна?

Через несколько минут мы вышли в коридор. Ульрих готовился встречать Арна, Хаммона и украденную у военных установку. Первым, что я увидела, был один из охранников: он валялся на полу, уткнувшись носом в холодные кафельные плиты. Я испугалась, что Ульрих соврал мне, и этот человек не спит, а умер — настолько жалким и беспомощным выглядело его тело — но в эту минуту от него донесся богатырский храп.

Я не выдержала и нервно рассмеялась. Ульрих протянул мне руку — я взяла ее и спросила:

— И много их таких… валяющихся?

Мы неспешно пошли в сторону лестницы. Лифт гудел, то распахивая серебристую пасть, то снова закрывая ее. Человека, который лежал в кабине, я узнала: он флиртовал с секретаршей возле стойки регистрации. Должно быть, ехал к ней в гости.

— Говорю же тебе: все, кто в здании и в радиусе километра, спят, — сообщил Ульрих. — Я хотел было оставить Эвгу и Киру, но потом решил, что чем меньше народу путается под ногами, тем лучше.

Мы неторопливо спустились по лестнице. Часы над стойкой регистрации показывали половину одиннадцатого. Двое мужчин лежали на диванчиках возле автомата для продажи кофе и храпели на все лады. Я вспомнила, как совсем недавно Арн увозил меня из больницы — тогда ощущение неправильности всего, что с нами происходило, было в точности таким же.

Свет тонких ламп на потолке мигнул и слегка угас. Самое время появиться ночным дежурным — но в здании было тихо. Наши шаги эхом отлетали от стен, и я невольно вздохнула с облегчением, когда мы вышли на ступени центра. Здесь горели фонари, было светло и прохладно, и на стоянке я заметила автомобиль Ульриха с открытым багажником. Оттуда разливалось едва заметное бирюзовое свечение, и я даже потерла глаза, пытаясь понять, не мерещится ли мне.

Не мерещилось.

Ульрих заметил, куда я смотрю, и объяснил:

— Недавняя разработка «Имаго». Мягко воздействует на центры сна в мозге.

— Можно было бы использовать ее, — задумчиво сказала я. — И не гонять Арна к военным…

— Она точечная, — оборвал мои надежды Ульрих. — Даже регион не накроет, при всех твоих способностях.

Я в очередной раз подумала, что он слишком легко и быстро принял мысль о том, что скоро не станет ни ведьм, ни инквизиторов. Что скоро он сам превратится пусть в очень обеспеченного, но все-таки зауряда. Видимо, Готтлиб и «Имаго» так его допекли, что Ульрих был готов на что угодно, лишь бы развязаться с ними.

Послышался низкий тарахтящий шум мотора — из леса выезжал внедорожник, за которым следовала военная платформа для перевозки. Находившийся на ней аппарат был закрыт камуфляжным чехлом. За рулем сидел Арн — я увидела его бледное, но торжествующе счастливое лицо и наконец-то вздохнула с облегчением.

Со стороны вольера донесся горестный вой волков.

Арн смотрел на Ульриха так, словно с трудом сдерживал желание разорвать его на части. Хаммон выпрыгнул из внедорожника, подошел к нам, и его лицо обрело пугающее мертвое выражение.

Я прекрасно понимала обоих. Ульриха не могло здесь быть. Если я сумела обезвредить всех сотрудников «Имаго», то ему тоже следовало валяться где-нибудь без сознания, а не стоять на крыльце, сунув руки в карманы с самым беспечным видом.

— Он с нами, Арн, — сказала я, стараясь придать голосу максимальную твердость. — Все в порядке.

Взгляд, которым одарил меня Арн, заставлял сгибаться и закрывать руками живот. Когда он так смотрел на арестованных ведьм, они падали в обморок от страха. Ульрих ухмыльнулся и звонко произнес:

— Керн, дружище! Ловко же с тобой поработали, не пробиться!