Лесная нимфа

А впрочем, не факт, что даже Денис со всем своим мастерством может вычислить Внеформата. Предположим, тот заходит на форум не со своего домашнего компьютера и даже не с сотового, а приходит в какой-нибудь интернет-салон, к примеру, на почтамте, и оттуда украдкой выползает в Сеть…

Почему бы и нет? Анонимность не запрещена законом, не далее как осенью Алена столкнулась с подобной уловкой, когда пыталась разобраться в этой странной истории с кражей своей рукописи, а потом с пропажей фрагментов одной старой картины[7].

С другой стороны, в том случае анонимничал мальчишка, который расплодил на форуме ботов[8] и тщательно скрывал это от всех своих собеседников. Здесь же играет человек вполне взрослый. И если он так увлекся набрасыванием покрова тайны на свою фигуру, то можно относительно этой фигуры начать строить разные предположения.

Можно строить. А можно и нет. К разгадке ника Внеформата Алену это не приблизит ни на шаг. И не помешает ему навредить ей. Вернее, Дракончегу. Но ведь это все равно, что ей…

Ужасно захотелось позвонить Дракончегу, спросить, как дела, но обмениваться звонками между ними было принято только в самых крайних случаях. Сейчас не тот вариант. И время не то. Дракончег небось в кругу семьи. Нет, переступать магическую черту этого круга Алена совершенно не намерена!

Зазвонил телефон.

«Дракончег! – так и ударило мыслью. – Этот тип не стал ждать окончания моих поисков и добрался до его жены!»

Посмотрела на дисплей – да и ахнула. Никакой это был не Дракончег, а Денис! Вот это да, оказывается, в памяти Алениного телефона с тех давних времен сохранился его номер и старая запись: Stork, то есть Аист. Именно благодаря этому слову Алена и вычислила в свое время Дениса, который очень сильно шифровался, надеясь заманить писательницу в постель и прельщая ее фотографиями своего сводного брата… которым оказался Дракончег.

Да уж, та история была полна нетрадиционных сюжетных ходов!

Хм, а ведь Алена и забыла, что Дракончег и Денис – братья. И если Денису сказать, что найти Внеформата нужно потому, что он может навредить Александру (так звали Дракончега), он может подсуетиться задаром.

Но в том-то и беда, что Денису нельзя об этом говорить, потому что он и заподозрить не должен, что между Аленой и его братом что-то есть.

Боже сохрани!

Телефон умолк, но тут же зазвонил снова. И вновь на дисплее появилось слово Stork.

Опять за рыбу гроши. Отчитал, наверное, стихи и вспомнил, что вопрос о гонораре остался открытым.

Ну, таким он и останется, голубчик.

Словно услышав или угадав эти ее мысли, телефон умолк, и больше Денис не звонил. А Алена пошла спать, больше-то она ничего не могла толкового сделать. Вот разве что роман пописать немножко, да ведь с такой жизнью не до романа…

Ничего. Завтра с утра пораньше – на проспект Ленина, 15а или б, в автошколу «Мотор»!

1985 год

У Саши Дугласа умерла тетка. Он попросил Наталью, Ларису и еще одну девушку из отделения – паспортистку Вику – помочь ему с устройством поминок.

Дело это выдалось таким хлопотным и утомительным, что Наталье теперь казалось, что не вчера вечером, а по меньшей мере неделю назад пришли они в эту квартиру и начали готовить обязательные компот и борщ, тушить мясо для солянки, варить рис… И поиски по соседям посуды и табуретов, и суета вокруг стола с блюдами для первой, второй и третьей смены соседей, бывших товарок покойной по овощному магазину, знакомых, Сашиных приятелей, помогавших в устройстве похорон… Хорошо еще, что руководить молодыми женщинами взялась дальняя родственница, знавшая все обрядовые обычаи, а то чуть ли не больше, чем от хлопот, они устали от страха сделать что-нибудь не так.

Наталья и не заметила, когда отсуетились – и все разошлись. Просто вдруг не Лариса с Викой стали подносить грязную посуду к мойке, возле которой несла она бессменную вахту, а сам Саша. Поняв, что девчонки попросту сбежали, она слегка обиделась, а потом мельком подумала, что это неспроста. Но было не до мыслей об этом. Закончив с посудой, Саша растащил по соседям одолженную мебель, а Наталья помыла полы.

Было уже поздно. Из открытой балконной двери доносились сильные запахи душистого табака и петуньи: балкон был весь уставлен ящичками с цветами. В тюлевую занавеску бились комары. В комнате светилось только маленькое бра над диваном, и было так уютно, что Наталья боялась даже подумать, как далеко ей добираться домой. Она откинулась на диванную подушку и, видимо, задремала на какое-то мгновение, потому что испуганно вскинулась, услышав рядом Сашин голос:

– …не тетка мне. Чужая, даже не родня. И мачехой не назовешь, хотя считалась отчиму женой. Да ведь отчим и с матерью моей был не зарегистрирован. Чужие… А я их всех хоронил. Там они все рядом: отец, мать, отчим, она вот теперь… А для меня там места нету, в той оградке.

– Что это ты говоришь, не пойму, – с сонной укоризной произнесла Наталья.

– Меня, если вдруг что, и проводить некому…

– Не надо, Саша, зачем ты… Ну я пошла… – сказала Наталья, силясь подняться с дивана.