Лесная обитель

– Конечно, а то еще коровы затопчут, – ответил Гай. Девушка наградила его мимолетной улыбкой.

– А теперь иди.

– Да, мне пора, – согласился римлянин. В это время Лианнон шевельнулась, и одна из жриц, склонившись над ней, стала что-то нежно говорить старой женщине. И только когда Гай услышал низкий голос помощницы Лианнон, до его сознания окончательно дошло, что Эйлан теперь жрица.

Пошатываясь, он направился к выходу. И лишь оказавшись на улице и щурясь от яркого света, Гай вспомнил, что даже не попрощался с Эйлан. Счастлива ли она, живя в Лесной обители? По доброй ли воле пришла туда, а может, ее принудили? Но у него за спиной уже опустили полог. Удаляясь от лавки, он услышал голос Диды:

– Эйлан, о чем ты разговаривала с этим мужчиной? У него походка, как у римлянина!

– Да нет, вряд ли он римлянин, – медленно проговорила Эйлан. – Почему же он тогда не в форме, как все легионеры?

Гай замедлил шаг, удивившись тому, как легко с ее уст слетела ложь. А ведь когда-то она покорила его прежде всего своей чистотой и невинностью.

Проклятье, куда подевался его центурион? Сделав над собой усилие, он зашагал прочь от лавки. Сообщит ли этот парень обо всем случившемся Мацеллию? Но самое главное, как ему еще раз встретиться с Эйлан? Теперь, когда он снова обрел ее, он просто не может позволить ей исчезнуть из его жизни.

Эйлан стояла в лавке, прижав руки к груди. Ей казалось, что жрицы слышат, как стучит ее сердце.

Лианнон снова заворочалась и тихо пробормотала:

– Что случилось? Кто-нибудь пострадал?

– Какой-то идиот напугал коров, и они понеслись, – ответила Кейлин.

– Как… как я очутилась здесь?

– Вас принес сюда один незнакомец. А Хау, этот бестолковый чурбан, упал в обморок, – презрительно проговорила Кейлин. – Нет, ваш спаситель уже ушел. Эйлан благословила его от вашего имени.

Слушая этот разговор, Эйлан радовалась, что Гай не надел форму легионера, хотя не могла понять почему. Девушка пыталась представить себе, как выглядит Гай в военной форме. Наверное, она ему очень к лицу, думала Эйлан, но ведь Гай вообще красивый мужчина. Она тряхнула головой, понимая, что не должна думать о нем так, во всяком случае, не здесь. Эта часть жизни для нее отрезана.

– Сходи посмотри, очнулся ли Хау, и приведи его сюда, – приказала Лианнон. – Вряд ли напуганных коров сумеют быстро согнать в стадо. Мы останемся здесь до конца дня.

Эйлан вышла на улицу, под яркие лучи солнца. Хау сидел на земле, бессмысленно тряся головой. Он едва соображал, где находится.

– Где моя госпожа? Она вне опасности?

– Сейчас ей ничто не угрожает, но это не твоя заслуга, – сердито ответила Эйлан. – С ней случился обморок, и один незнакомец отнес ее в лавку торговки травами.

– А где же коровы?

Эйлан огляделась по сторонам. Значит, Лианнон ошиблась. На площади толпился народ. Люди, весело болтая, вновь устанавливали порушенные прилавки, но коров нигде не было видно.

– Это известно одним лишь богам, да, может, еще погонщики знают; коровы взбесились и понеслись. – Она заметила, что мужчину, которого боднула корова, уже унесли с площади. – Они испугались, поэтому одна из коров и проткнула рогом того человека, – холодно проговорила девушка.

– Это римляне их напугали, – пробормотал Хау, с трудом поднимаясь с земли. – Пришли сюда, стали бряцать и сверкать своими блестящими доспехами. Чума их возьми, что им здесь вообще нужно? Разве праздник, на котором освящают скот, не законное сборище? Сегодня не будет освящения скота, – продолжал он, качая головой. – Пойду к госпоже, отнесу ее домой. Столько римлян вокруг, того и гляди вспыхнут беспорядки.

Уже не в первый раз Эйлан недоумевала, почему Лианнон держит при себе этого огромного урода. Телохранитель он был никудышный, да и вообще ни на что не годился. Если она когда-либо станет Жрицей Оракула – хотя она совсем и не желает этого – она первым делом постарается избавиться от этого верзилы.

Спустя месяц после праздника костров Лианнон вызвала к себе Эйлан. У Верховной Жрицы девушка застала мужчину, который чем-то напомнил ей Синрика, и маленькую девочку лет восьми-десяти со светлыми рыжеватыми волосами, золотившимися в лучах солнца.

Эйлан улыбнулась малышке, которая робко поглядывала на нее.

– Хадрон – один из мстителей Братства Воронов, – представила мужчину Лианнон. – Расскажи, Хадрон, что привело тебя сюда.

– Что тут рассказывать, – начал мужчина. – У меня есть молочный брат; он служит в наемных войсках римлян. Благодаря его помощи меня не услали на свинцовые рудники. Приговор отменили и жизнь мне сохранили, но в качестве наказания в течение десяти лет мне запрещено появляться на территории римских владений, и только. Теперь я вынужден бежать на север, но девочку взять с собой я не могу.

– Так в чем же дело? – Эйлан знала, что Лианнон собственной властью может распорядиться, чтобы девочка жила в Лесной обители. И если она до сих пор не дала согласия на это, значит, есть какие-то трудности.

– Мне кажется, она еще слишком мала, чтобы жить с нами, – хмурясь, проговорила Лианнон. – Даже не знаю, что ему ответить.