Лесная ведунья 2

А потом тихохонько:

— Мигом обернусь.

Сказал, окутался дымом с запахом серы, да и исчез с места.

Мы все с кикиморами натужно закашлялись — не, ну никакой совести у адовой братии, это же ужас какой-то.

Опосля я лешего позвала. Верный друг явился тут же, суровый, сосредоточенный, тоже делами болотниц со болотниками обеспокоенный. Так что начал без приветствий.

— Плохо дело, Веся, много ее слишком, нечисти обездоленной. Хорошо, за Гиблый яр взялись вовремя, будет куда разместить, а иначе сдается мне, пал бы и наш лес Заповедный.

Поежилась я невольно от озноба набежавшего. Мне-то как казалось — лес большой, все поместятся, но леший завсегда дело говорит, и если сказал, значит правда.

— С водяным поговори, — продолжил друг верный соратник преданный, — у болотниц много приемных детей, да только сама знаешь, между русалками да болотниками разница есть. И пока дети, то одно дело, а как подрастут, да сила просыпаться начнет…

Договаривать лешинька не стал, оно и не требовалось — я знала, что будет, когда подрастут русалки и русалы. У них магия болотникам полностью противоположная, они чистую воду призывать начнут, чистую да быструю, такая болота со временем погубит.

— Поговорю, — про себя подумала, что хоть список составляй, чего мне там еще надобно, — да только видела я семьи те, и детей приемных болотники как своих любят, так что…

Настала моя очередь не договаривать, потому как все и так ясно.

Леший призадумался, заскрипел, затрещал корой старой, да и молвил:

— Так из семей забирать и не надобно, детям и так досталось — врагу не пожелаешь, пусть водяной им обучение обустроит.

— А ты дело говоришь, лешинька! — обрадовалась я. — Точно. А как обучение пройдут и магией своей управлять научатся, от того болоту вреда не причинят. Ой, хорошо придумал!

Кивнул леший, а на меня глядит взглядом нехорошим, осуждающим. Да так глядит, что сразу понятно — знал он о беседе с аспидом, знал о том, что разговор тот утаить хотела. И опустила я взгляд, виновато опустила.

— Весь, — хриплым скрежещущим голосом сказал леший, — не за то гневаюсь, что ты меня поберечь хотела, ведь обо мне разговор был, это понятно. Я за то гневаюсь, что лес ты покинула, без защиты осталась!

— Прости, лешинька, — молвила тише порыва ветра.

Помолчал леший, да и молвил:

— Ты, Веся, об одном подумай, мы с тобой этот лес из руин подняли. Этот подняли, и Гиблый яр поднимем. Вместе сдюжим. Мы вместе вообще с любой бедой сдюжим, по-своему, не по уму, а по смекалке, да только это если будем вместе. А без тебя, Веся, рухнет все… И я рухну. Помни об этом, особливо когда обо мне сверх меры заботишься.

Он еще что-то сказать хотел, да только вдруг Ярина позвала спешно, следом Леся — черт примчался, стоит на границе леса Заповедного весь испуганный, дрожит-трясется.

Переглянулись мы с лешинькой, он мне клюку передал, я клюкою о земь ударила, и появился черт перед нами таков, как о нем чащи Заповедные и сообщили — дрожит весь, и трясется. В руках все тот же золотой, что я ему передала, а как перед нами очутился, вовсе на кочку болотную рухнул, колени обнял, дрожит.

Я подошла, осторожненько поганку с проклятием в золотой заиллюзированную забрала, мало ли, вдруг в таком состоянии она и на черта повлияет, да затем и спросила участливо:

— Случилось что?

Черт посмотрел глазами огромными, в медный пятак размером, да и сообщил:

— Облава в Выборге. Магов там — видимо-невидимо. Ведьмака схватили, да не абы кто — сам архимаг Агнехран в городе!

Леший вдруг нахмурился, а я… мне подробностей надо бы. Я и спросила:

— И что? А как? Где схватили-то?

Черта колошматило, словно молнией его било непрерывно, и говорить бедняга мог с трудом:

— Я как в Выборг перенесся — слетела иллюзия. Начисто слетела.

Ого. Я аж присела рядом от изумления. Черти в плане иллюзий мастера известные, и если ведьмы по договору с дьяволами с них еще иллюзию ту могут снять, то маги… Как?!

— Думал все, конец, — черт смотрел на меня так, словно вовсе не верил, что жив остался. — Меня и схватить-то собирались. Магия в воздухе искрилась — глазам глядеть было больно. И тут как гром среди неба ясного слова властные: «Черта этого не трогать». И… не убили меня. Ведьма, а ты глянь хорошенько, а, точно ли цел остался?

Я поднялась, оглядела черта, и подтвердила:

— Цел.

Тот вздохнул с облегчением, а самого трясет, да так что и кочка на коей сидел ходуном ходит.

— Аггггнеххххррррран, — заикаясь, проговорил черт. — Слыхал много, да ранее видеть не приходилось. Страшшшшный!

Это таки да, тут полностью согласна.

Одного я понять не могла:

— А что он там делал-то?

— Да говорю ж — ведьмака схватили! — истерично возопил черт.

Это вот тоже было очень странно — ведьмака так просто не отыщешь. Черт мог. Ведьма могла. А вот маги, или пусть даже архимаг… то странно очень. Совсем странно.

И тут Леся передала, что Савран вернулся, да меня видеть зело желает.

Ну, желает так желает.