Лесничая (ЛП)

Алькоранцы в восточном поселении были, но их было мало, в самом поселении, а не вдоль берега. Под покровом тьмы мы прошли мимо часового, осторожно обходили каменные дома. От лая собаки мы застыли, но она была привязана у курятника, а не ходила рядом с алькораницами, и она притихла, когда мы прошли. Мона, похоже, знала, куда идти, она решительно вела нас по тихим тропам. Мы обходили полянку, Арлен схватил Мону за локоть и остановил ее.

— Смотри, — шепнул он, кивая на полянку.

Тусклый свет луны озарял толстый шест в земле. Столб, где хлестали. Мона процедила:

— Если я никогда не встречу короля Селено, ему несказанно повезет.

Мы шли по поселению к берегу озера.

— Люди рано притихли, да? — прошептала я. В трещины ставен местами виднелся свет, но шума, гула голосов или смеха не было слышно.

— Наверное, у них комендантский час, — сказала Мона.

Мы прошли таверну, окна были заколочены. За ней был дом у воды. Во дворе валялись части лодок, груды досок. Мастерская у воды была в тенях инструментов на земле. Мы ждали в тени таверны, чтобы убедиться, что вокруг никого нет, а потом мы пошли вперед, осторожно переступали работу во дворе. Мы забрались на крыльцо. Я стояла за Кольмом и Арленом, чтобы они заняли места за сестрой. Мона выпрямилась во весь рост, тихо постучала в дверь.

Внутри послышался шорох, словно кто-то отодвинул стул, шепот голосов, скрип и хлопок двери. Через пару секунд тишины шаги приблизились к входной двери. Повернулась ручка. Теплая щель света появилась, когда дверь приоткрылась.

— Да? — спросил хриплый голос.

— Добрый вечер, Каван, — сказала Мона.

Пауза, дверь открылась широко, и стало видно мужчину с сутулыми плечами. Он посмотрел на грязных Аластейров без плащей на его пороге.

— Великий Свет, — прошептал он.

ГЛАВА 11

Он впустил нас, закрыл дверь и задвинул засов на место, когда я миновала порог. А потом он развернулся, держась за грудь, с большими глазами.

— Великий Свет, — сказал он снова.

— Спасибо, Каван, — сказала Мона.

Он упал на колени у ее ног. Он потянулся к краю ее плаща, не нашел и прижал свои пальцы к губам.

— Моя королева, — его голос был полон эмоций, он посмотрел на нее, а потом на ее братьев. — Милорд Кольм… лорд Арлен.

— Прошу, встаньте, — тихо сказала Мона. — Нам нужна ваша помощь, у нас мало времени.

Он медленно встал на ноги, его потрясенный взгляд скользил по ним. Я оставалась у каменной стены в тени Арлена, ощущая себя неуместно. Я разглядывала комнату, чтобы занять себя. Надо мной изящные балки поддерживали крышу. В окне блестела нить с ракушками, их жемчужные внутренности отражали свет огня. Перед камином стоял узловатый стол со следами ужина: доска с неровными буквами мелом, три чашки с остатками чая и планы лодок, исполненные углем.

Слабый скрип, я заметила за дальней дверью рыжую голову, рука оттащила мальчика. Каван повернулся к двери, проведя большими пальцами под глазами.

— Выходи, Эна. Выходи, Бриг, — он толкнул дверь, и стало видно мальчика в руках его матери. — Королева вернулась к нам, Эна. Слухи были правдой. Аластейры сбежали.

— Великий Свет… — женщина прошла вперед, сжимая руку сына, опустилась на колени перед Моной, как делал ее муж. — Я знала, королева, знала, что не вас убили в тот день. Я была тогда на террасе, — она сжала ладонь Моны, ее глаза сияли. — О, как же хорошо. Вы даже не представляете, что это значит.

Кольм напрягся, он стоял спиной ко мне. Я коснулась его локтя. Он убрал его и отодвинулся. Меня залил свет.

— Полольщица мха, мама, — сказал мальчик, указав на меня.

Его родители удивленно посмотрели на меня, ладонь его матери закрыла ей рот. Они не успели вежливо спросить, что я тут забыла, Мона вывела меня вперед.

— Это Мэй, наш проводник. Она провела нас с восточных берегов и через горы Сильвервуд, — она посмотрела на меня с улыбкой. — Почти безопасно. Пару раз было опасно. Путь был не из простых.

— Садитесь, садитесь, — Эна убирала со стола. — Бриг, набери чайник, милый.

— Где Ула, Каван? — спросила Мона, сев за стол.

Он помрачнел.

— Жива, — сказал он, вытаскивая тяжелый деревянный сундук к столу в качестве дополнительного стула. — Она на острове Пуговка. Алькоранцы изменили все поселения на берегу и островах. Разделили людей по способностям. Многие мастера здесь, у берега. Все лучшие ныряльщики на островах, кроме нескольких на берегу, чтобы нырять к лунному дну. Улу забрали, когда ей исполнилось четырнадцать, чтобы она ныряла к розовому дну.

— Вы ее после этого видели? — спросила Мона, взгляд был напряженным в свете свечи.

— Алькоранцы позволяют три визита в год, — тяжело сказал он. — Так они нас держат в узде. У семей разные дни встречи, и мы не пересекаемся. Для этого используется остров Между. Место встречи для семей. Если мы взбунтуем, они лишат нас визитов. Это довольно эффективно, — сказал он, проверив, что Бриг набирает воду и не слышит. — Им даже бить никого не требовалось в последнее время. В этой деревне. Думаю, могло быть хуже.

Мона сжала кулак на столе.

— Все закончится. Завтра мы прогоним алькоранцев.

— Завтра?