Лесничая

Земля и небо. Я была уверена, что она как-то поможет нам сбежать. Нервы снова напряглись. Я прижалась лицом к прутьям.

— Спасибо, — вяло сказала я.

Он сделал еще несколько шагов по коридору.

— Наслаждайся, — бросил он через плечо.

Это было странно, но он больше не обернулся. Я придвинула поднос к себе и подняла корочку хлеба, желудок урчал, но я замерла, поднося его ко рту. На подносе с хлебом был кусочек сладкого масла, немного густого джема и, представьте, жареное яйцо. Я заглянула в чашку и обнаружила не воду, а смородиновое вино, какое мы пили на фестивалях. Я посмотрела на коридор, но страж уже ушел. Он сам готовил еду пленникам? Или кто-то другой? Я сомневалась, что король так щедро кормил пленников. Я немного обрадовалась, восприняв это как послание, что где-то наверху друзья обходили приказы, все еще верные делу, которое мы выполняли, пока не наступили темные времена.

* * *

Ночь тянулась, менялись только стражи в патруле, а я больше не могла спать. Я вздрагивала в тревоге, расхаживала по камере, как беспокойный горный кот. Я не могла ничего придумать, не могла сбежать, я сомневалась, что мои старые друзья помешают совету исполнить приговор Вандалена. Я снова задергала прутья, пыталась найти места, где вода разъела металл. Я гремела тяжелым замком о дверь. Я забиралась на прутья, совала пальцы в пространства между прутьями и неровным потолком. Но ничто не поддавалось. Я съехала на пол и несколько раз от злости ударила плечом о дверь, но лишь получил длинный синяк на руке.

После полуночи я ходила по кругу, надеясь, что в голову придет идея, когда я услышала слабый звук в коридоре. Едва слышные шаги сапог с мягкой подошвой, они подошли к моей камере. Но патруль еще не проходил. Я замерла. Фигура появилась у моей двери, как призрак, укутанная в плащ, скрытая под капюшоном и за маской формы лесного стража. Он или она замер у моей двери, просунул бесформенный сверток между прутьями, а потом растаял дымкой.

Я стояла, а шаги утихли в темноте. Я смотрела на маленький сверток. Подобравшись к нему, я развернула его. Два предмета: мой серебряный компас и ключ.

Я за полминуты сорвала шнурки с испорченных сапог, сунула их с компасом в тунику. Я просунула руку между прутьями, изогнула ее неудобно, чтобы достать до скважины. Приглушенный щелчок, и дверь с ржавым скрипом сдвинулась. Не мешкая, я выскользнула, заперла камеру за собой и пошла босиком по коридору, сердце билось в горле.

Мона не спала, ее бледное лицо озарило удивление в свете фонаря. Я открыла ее дверь, отошла, выпуская ее в коридор.

— Как…?

— Не знаю, — прошептала я. — Не знаю, кто это был, но кто-то на нашей стороне. Идем, как можно тише.

Кольм сидел у стены, но Арлена пришлось растрясти, чтобы разбудить, и он удивленно вскрикнул, на что мы яростно зашипели. Я не знала, придет ли время, когда он будет просыпаться не как испуганный младенец. Никто не прибежал на звук, и мы выдохнули. Заперев за ним дверь, я повела их по коридору, холодный камень жалил ноги.

Мы собрались у основания лестницы, слушали стражу.

— Что нам делать? — прошептала Мона. — Как мы выберемся? Есть проход без стражи?

Разум кипел, тревога путала мысли. Я пыталась собрать все знания о дворце. Я хорошо знала только несколько крыльев, но со временем уже забыла некоторые части.

— Несколько, — сказала я. — Но будет сложно пробраться через коридоры незаметно, как и через двор до ворот. И там… придется скрываться в деревне…

— По проблеме за раз, — сказал Кольм.

Я чуть не рассмеялась.

— Да. По одной. Хорошо. Ближайший выход во двор — терраса в крыле целителей. Два этажа выше. Идемте. Старайтесь ступать тихо.

Мы крались по лестницам, замирая и слушая. Все было тихо, ключи не гремели, шаги не отдавались эхом. Я была рада, что нам помогли сбежать между патрулями стражи, а потом поняла, что забыла о двери темницы. Ее отпирал другой ключ. Но, когда мы добрались туда, она была приоткрыта. Конечно. Я открыла ее, вывела остальных в коридор.

— Великий Свет! — охнула Мона. На скамейке у двери обмяк страж, его голова лежала на плече. Полночный ужин был недоеден. — Отравлен? — прошептала она, прижав пальцы к губам.

Я поднесла ладонь под его нос и понюхала его чашку.

— Спит. Мак, наверное. Ему приснятся хорошие сны.

— Великий Свет, Мэй… кто-то сильно рисковал.

— Знаю, — я пошла по коридору. — Потому нам лучше успеть убежать.

Мы пробирались по коридорам, полумесяц отбрасывал наши тусклые тени на отполированные деревянные полы. Каждый шаг Аластейров казался мне раскатом грома, и пару раз я заставляла их замереть и скрыться в тенях. Но никто не выходил. Никто не окликал. И мы шли дальше.

Это крыло я знала. Я получала несерьезные раны, как и мои друзья в страже, годами, и я довольно часто бывала в крыле целителей. Еще два коридора, короткая лестница, и мы прибыли к двойным дверям с цветочным узором.