Лесничие. Эпизод 1

— Познакомься, — сказал Игорь, — мегасток собственной персоной. — Змеиные головки разом повернулись и уставились на говорящего. — Злоб-ная и противная тварь, запрещенная во многих частях Галактики. Вот как стал прикидываться, паразит и не догадаешься никогда. А я-то, дурак, уши развесил, рыцарь, романтика. Ты прости, Ира, — повернулся он к ошелом-ленной девушке, — я тебя так подставил. Нет, грош мне цена как начальнику, не смог мегастока распознать.

Игорь с силой швырнул бейсболку на землю и молча ушел.

Вернулись взмокшие Урмас и Витя. Они гордо тащили голову.

— А, мегасток! — обрадовался Витя, — я так и думал.

— Ничего ты не думал, — сразу возразил Урмас. — И никто не думал. Это ты сейчас самый умный.

Приятели снова заспорили, но никто не обращал на них внимания. Змеиные головки приутихли и злорадно наблюдали за ссорой, им явно дос-тавляло удовольствие раздор и склоки. Они стали плеваться, но к счастью не попадали, правда, скоро Витя угомонил их, снова натянув шлем на плечи мнимого рыцаря. Ира в изнеможении плюхнулась на траву.

— Слушайте, — усталым голосом сказала она, — так я выполнила третье задание или нет, а?

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Бой с мегастоком безоговорочно был признан с блеском выполнен-ным третьим заданием. Мегастока заперли в одну из многочисленных ком-нат домика для опасных животных и оставили там дожидаться приезда пре-словутой комиссии, которая должна была решить его судьбу. Дело в том, как поведал девчатам Денис, что мегастоки — это не жители одной планеты. Это, так сказать, естественная мутация, уродство, которое может возник-нуть на любой планете нашей Галактики. Мегастоки не знают жалости, им не ведомы чувства дружбы или любви, даже к близким родственникам, их цель — приносить боль и страдания всем вокруг. Рано или поздно мегасток проявит себя. У него, как это ни странно, отпадает голова и превращается в такие вот змеиные жала, тогда мегасток подвергается остракизму, его изго-няют со своей планеты. Честно говоря, этих бедняг можно даже пожалеть, они изгои везде, им запрещены въезды на очень многие планеты. А если даже они устроятся где-нибудь, то рано или поздно все рано будут или уби-ты или изгнаны. В некоторых цивилизациях мегастоки сразу уничтожаются, но на нашей Земле мы такого не допускаем. Поэтому судьбу горе-рыцаря будет решать комиссия.

— И что с ним будет? — поинтересовалась Ира.

— Думаю, что его отправят с попутным кораблем в одну из межгалак-тических тюрем, принимающих мегастоков для содержания, — вздохнул Де-нис.

Ира больше не хотела знать ни о каких мегастоках, она жаждала только одного — пройти таинственный обряд и попасть в законные ряды лесничих. Однако Игорь пока не заговаривал об этом. Он вообще почти те-перь не появлялся на людях, а все пропадал у себя в кабинете и никто, ви-дя его состояние, не решался сунуться к нему. Игорь всегда был вещью в себе и не нуждался в словах сочувствия, он сам справлялся со своими про-блемами. Но Ирка ждала, как ненормальная, и каждую ночь засыпала с од-ной мыслью — вот завтра ее обязательно поведут в загадочный Город.

База в эти дни стала напоминать перенаселенное общежитие. Ото-всюду прибывали все новые и новые лесничие с разных участков. Их раз-мещали по многочисленных комнаткам, но все равно места явно не хватало и у девушек, например, жили уже две веселые сестры из Средней Азии. Помимо людей прибывали их верные шарьки, которых нужно было кормить, а кое-кого и подлечить, поэтому на отсутствие работы никто не жаловался. Агрессивного Хомяка удалось с помощью одолики привести во вполне при-личное состояние, и Витя втайне признавался Ирке, что хотел бы оставить его на базе. Животное было очень умным и потрясающе выносливым. Витя мечтал когда-нибудь скрестить его с местными лошадками, чтобы получить новую более совершенную породу, но о своих планах предпочитал особо не распространяться. Одной из последних приехала Лика, она долго говорила о чем-то с Денисом и он вышел из ее комнатки мрачный, но никому не ска-зал, о чем же шел их разговор. Сама Лика держалась ровно и более спо-койно, чем в прошлый раз, но по-прежнему демонстративно не замечала Альку, а у той явно начинался комплекс вины.

— Все-таки, мне ее жаль, — объясняла она Ирине, — она ведь Дениску любит, это видно. Эх, не понять тебе неразделенной любви, такое надо са-мой пережить.