Лесник

Данила вытер вспотевший лоб. Он действительно выглядел взволнованным. История с расчлененкой его не слишком испугала. «Это хорошо. Возможно, скрывать тебе особо нечего», — подумал Суляев и тайком взглянул на свою «лужу». Она не засыхала — это печалило следователя.

Молодой Елесеев снова не дал паузе затянуться, стараясь произвести впечатление на начальство:

— Пятьдесят процентов исчезновений — это несчастные случаи. Этих людей находят в больницах или моргах.

Последние слова Даниле явно не понравились, он кинул быстрый взгляд на Елесеева и нахмурился. Правая коленка задергалась быстрее.

— Примерно пять процентов всех заявлений — жертвы преступлений. Иногда под исчезновения сознательно маскируются убийства. А бывает, — Елесеев так завелся, что аж покраснел от собственной важности, — пропавшими объявляют людей, ударившихся в бега. В последнее время много случаев, когда заявляют об исчезновении близких, а те на самом деле прячутся от банков. Кстати, у вас есть кредиты?

Данила покачал головой. Суляев зевнул. Из еще одного цветка потекла вода. Трое мужчин повернулись к подоконнику одновременно.

— Мы связались с местным посольством. Ваша жена пропала в небольшом городке Му́ра в центральной Швеции. Когда ранним утром в одноименной гостинице она не прошла регистрацию, то водители и сопровождающие тура подняли шум. Дозвонились до вас. Я правильно понимаю ситуацию?

Данила лишь кивнул, но потом не выдержал и снова занервничал:

— Как такое могло произойти? — спрашивал он в сотый раз, а Суляев что-то записывал.

— Она была в автобусе. Вы же сами понимаете, когда после долгого ночного переезда туристы выплывают из транспортного средства, им глубоко наплевать, кто с кем рядом.

— Так пусть спросят тех, кто…

— Представители шведской полиции уже опросили пассажиров. Ваша жена сидела одна, рядом место было не выкуплено. Она ни с кем особо не общалась. Перед городком Мура они остановились на еще одну санитарную остановку, совсем ранним утром. Было практически темно. Она вроде бы ходила в туалет, но это не точно, ибо водитель, как и сопровождающий, не может быть уверенным в том, кто и когда выходил. Но они ни секунды не сомневаются, что она вернулась. Сопровождающий пересчитал пассажиров и только убедившись, что все на месте, дал знак водителю, чтобы автобус двинулся дальше. Значит, пропала она именно по дороге от автобуса к стойке гостиницы, а это считанные метры.

Данила поморщился.

— Я ничего не понимаю, — вздохнул мужчина, продолжая тереть лоб.

— Личные вещи, а именно чемодан с одеждой так и остался в багажном отделении, а вот маленькая сумка с документами пропала вместе с женщиной.

— И что это значит? — огрызнулся Данила.

— А то, что если бы вашу жену от автобуса тащили насильно — кто-нибудь бы обязательно заметил.

— На что вы намекаете?

Тут вмешался Елесеев:

— Дело в том, что есть еще один вид потеряшек, — Суляев и Елесеев переглянулись, — двадцать пять процентов — это так называемые утратившие связь с родственниками. Проверяем по базам и видим, что человек время от времени проявляется — покупает по своему паспорту билеты и так далее. По закону, если взрослый человек не хочет поддерживать отношения с родственниками…

— Вы, да вы…

— Вы уверены, что ваша жена не сбежала от вас намеренно?

— Соня? — Данила сделал такое лицо, будто скорее поверит в снежного человека, чем в то, что его жена исчезла в поисках лучшей жизни.

— Возможно, она поддерживала связь с кем-то за границей?

Елесеев снова засуетился, встал перед Данилой и присел на край стола начальника, скрестив руки на груди. Теперь Данила вынужден был смотреть на него снизу вверх.

— Не так давно пропал пенсионер. Заявление — от супруги. Мы изучали его дело. Его однажды уже искали. Оказывается, прячется от жены, которая его неоднократно травила.

— Вы думаете, что я травил жену?

Суляев будто не услышал последнего вопроса и посмотрел в окно.

— Наши специалисты проверят компьютер вашей жены и всю технику на предмет переписки с иностранными гражданами. Возможно, кто-то имел на нее влияние.

— Моя жена пропала, — прошипел Данила.

— Мы будем работать над этим делом, не волнуйтесь.

Когда Фомин покинул помещение, Суляев подошел к подоконнику и носком ботинка попытался размазать лужу по полу, при этом руки скрестил за спиной, продолжая размышлять.

— Почему она путешествовала одна?

— Думаете, муженек причастен? Видели, как он побледнел, когда вы упомянули пенсионера?

— Не знаю.

— Не верю, Дмитрий Геннадьевич. Вы всегда все знаете!

— Каким образом обычный инженер, пусть даже из приличной фирмы, мог организовать исчезновение своей среднестатистической жены в Европе? Он же не олигарх или политик.

Елесеев пожал плечами:

— Не знаю, нашел в интернете статью «Как избавиться от жены за семь дней». Может, на нее напал беженец, сейчас их тысячи по всей Европе. Затащил в переулок, уколол что-нибудь незаметно, вот никто и не услышал ее криков. Заволок в кусты, приложил тряпку к лицу. Может быть, пашет наша София Николаевна уже в каком-нибудь борделе за копейки, а мы и знать не знаем.