Лесник

Улф обернулся и снова просиял, и на этот раз улыбка была издевательской.

— Вот уж не думала, что такой человек как ты будет говорить о любви, — огрызнулась Соня.

Лесник ничего не ответил, он прикусил нижнюю губу, заставив Соню взглянуть на нее и вспомнить, что любящие жены так с мужиками в лесу не целуются. Ей захотелось взять дубину и треснуть его по голове, но вместо этого она поймала его взгляд и усмехнулась в ответ. Он просто дразнил ее.

Они прошли еще немного. Лес резко закончился, и путь им преградил небольшой холм.

— Нужно взобраться наверх, — указал лесник в нужном направлении, — там оставаться чуть-чуть. Я буду страховать, главное ставить ногу жестко.

Возвышенность оказалась довольно крутой, к тому же на ней почти не было камней и Соне приходилось цепляться за траву и мелкий кустарник, чтобы не скатиться кубарем вниз. Всю дорогу наверх Лесник подбадривал ее, говорил, куда лучше наступить, подтаскивал, если у нее не получалось подтянуться, но зачастую держался за ней, чтобы в случае чего поймать девушку. Она улыбнулась ему с благодарностью, когда он дал возможность передохнуть и только после продолжил движение.

Соня первой оказалась на месте. На вершине холма торчало несколько молодых елок, девушка еще не успела встать на ноги, когда ей в лоб уткнулся ледяной прицел винтовки. Она сразу же узнала этот звук, после которого, как правило, следовал выстрел. Медленное, пафосное щелканье затвором оружия для драматичности и красочности момента. Людей было много, она не успела сосчитать, Соня обернулась в поисках спасения. Ее надежда на жизнь карабкалась на вершину вместе с ней. Она увидела его яркие глаза, которые за столь короткое время стали почти родными, а затем Улф ловко сгруппировался и скатился вниз. Послышались выстрелы, крики, но лесник уже исчез в чаще леса. А когда она повернулась обратно, не успев осознать, что осталась совсем одна — лицом к лицу со своим врагом, кто-то со всей силы ударил Соню прикладом по голове и мир погрузился в темноту.

Глава 18

Боль, очень много боли. Она лежала, скрючившись на земле, чувствуя вкус земли во рту. Она обмочилась, ее несколько раз вырвало. Боль возвращалась снова и снова. Но все, что она видела, — это его лицо. Она запомнила каждую черточку, каждую родинку, каждую впадинку и морщинку. Ее били методично и крайне профессионально, задавали вопросы на языке, которого она не знала, требовали то, чего она не могла понять. В какой-то момент раны на ее теле превратились в один общий, живущий отдельно от Сони организм, она уже не чувствовала некоторых частей своего тела. Всё, что ее волновало, это то, как он мог бросить ее одну, как посмел уйти, как решился оставить? Скорей бы все закончилось, быстрей бы ее добили окончательно. Тогда она прекратит падать в пустоту, ее перестанет сдавливать щемящее чувство предательства. Она всегда оставалась одна. И этот раз не исключение.

Вначале мать ушла слишком рано, оставив маленькую девочку с разбитым сердцем, и хотя это была не ее вина, но Соня чувствовала обиду. За что? Почему именно она осталась одна? Почему не стало именно ее мамы, а не чьей-то другой? Потом отец, едва ей исполнилось восемнадцать. Он умер у нее на глазах, схватившись за сердце. Судьба как будто издевалась над молодой женщиной, подкидывая все более страшные испытания. Следом муж, который умудрился сделать ее одинокой, несмотря на то, что жил с ней в одной квартире.

А теперь Он. Предательство величиной с Эйфелеву башню. Лесник бросил ее, оставил одну умирать, воткнул нож в спину. Герои так не поступают. Но это уже не важно, он покинул ее, как и все остальные, хотя казалось, что Улф совсем другой: сильный, благородный и мужественный. Боль запульсировала с новой силой. Ее били ногами, а он убежал, спас себя, теперь это уже не имело значения, он такой же, как все. Соня истерично рассмеялась, из груди послышались сдавленные хрипы. Что-то твердое мешало во рту, и она выплюнула. Белый зуб упал на черную землю вместе с кровью. Соня снова рассмеялась.

На секунду ботинок, занесенный над ее головой, остановился. Двое ублюдков о чем-то переговорили между собой, боль продолжала пульсировать по телу, но по крайней мере они остановились. Один из мерзавцев поставил ботинок на изгиб ее локтя, явно намереваясь сломать руку, и снова задал тот же самый вопрос, смысл которого, впрочем, Соня все равно не понимала. Все поплыло, полетело, потемнело и зажужжало. Хвала высшим силам, она наконец-то снова теряла сознание.

Глава 19