Лесное чудо

В ответ на это послышалось только жалобное айканье, ведь не так уж и приятно, когда локтем заезжают под рёбрами, совсем не сдерживая силы. А рука бьющего не может похвастаться хрупкостью.

Солнце уже было рядом с невидимой чертой горизонта, желая спрятаться за него на целую ночью. И небо заодно стало пестрить разноцветными, яркими красками, не позабыв окрасить вместе с собой пушистые кудряшки белоснежных облаков.

Время близилось к вечеру, а ничего путного юноши не нашли, всё продолжая созерцать одинаковые фоны океана слева, а леса – справа, идя по рассыпчатому песку.

– Я устал! Я хочу пить! Есть! И спать! – жалобно хныкал кареглазый, специально прихрамывая, чтобы вызвать у друга хоть немного жалости к своей персоне.

– Ты заткнёшься или мне утопить тебя сразу?! – кулаки предупреждающе сжимаются, а между бровями появляется морщинка.

– Ты бессердечный! – русоволосый закидывает руку на плечо шатена и повисает на нём, не чувствуя угрызений совести за своё нытьё, – слышишь? Бессерде-ечный!

Конечность небрежно скидывают и тут же заламывают без возможности даже пискнуть от неожиданности. Шатен давит несильно, не причиняет специально боли, возможно, это от усталости или он всё-таки сжалился над своим непутёвым напарником.

– Я сдаюсь! Сдаюсь! – два глухих удара ладонью по песку говорят, что он отдаёт победу своему мучителю. – Бастиан, ты слишком жесток ко мне!

Зеленоглазый с явным недовольством на лице и тяжёлым выдохом, отпускает руку несчастного, вставая с него. Чуть-чуть покидав песка прямо на лежащего. А то, что он – так легко отделается? Не заслужил.

Страдалец медленно встаёт, попутно отплёвываясь от размельчённого кварца, попавшего ему в рот, он кряхтит, как какой-то старичок, хотя, на самом деле совершенно юн. Ну не может вот без своего актёрского таланта! Точно забытый цирком клоун.

– Нам следует возвращаться обратно к плоту, скоро стемнеет, – засмотревшись на небо, тихо проговорил Бастиан. У него плохое предчувствие, а хорошей интуицией он, к счастью, или сожалению, похвастаться мог.

Ноги уже устали, всё же ходить целый день по неровной поверхности, особенно после длительного путешествия по просторам океана – так себе идея, но это лучше, чем если бы парни провалялись бесцельно сутки на пляже, тихо посапывая и греясь под лучами солнца.

Особо выбирать, где спать не приходится – песок, песок, песок и ещё раз песок. Достав с «корабля» необходимые вещи для сна – два тонких одеяла – юноши пристроились около друг друга, заранее собрав несколько острых камей, чтобы в случае чего хоть как-то смочь защититься.

Как бы сильно не хотел спать кареглазый – глаз сомкнуть не получалось. Его тяготили мысли прошлого, настоящего и будущего. Нет, определённо нет, о прошлом он совершенно не сожалеет, всё, что они сделали – так нужно и по-другому было нельзя.

***

Пробегаямимоузкихигрязныхулочек, вкоторыхмножествобешенныхсобакиотвратительныхкрыс, паренькрепкодержалрасписнуювазу, необорачиваясь. Занимгналисьхозяеваукраденногососудавжеланииотобратьуворасвоювещь. Иведьнепоспоришь – ониправы. Ноюнецловокихорошознаетвсеулицыгорода, безстесненияхвастаясьсвоимипознаниямивэтом, успешнолавируямеждувсемипрепятствияминапути.

Вонтам, заповоротом, черездвакирпичныхдомика, скрываетсялюк, онвсегдаоткрыт, икакразкнемубежитрусоволосый, точнозная, чтоемуделать. Резкийрывоквсторону – вотон, проходвканализацию.

Мужчинаиженщинасреднихлетбрезгливоморщатлица, заглядывая «подземлю», пытаясьвтемнотерассмотретьубегающуюфигуру, новсётщетно.

Громковыругавшись, обаразочарованноразворачиваютсяиуходятпрочь, идявполицейскийучасток, чтобыдоложитьослучившемся. Всёжеваза – семейнаяреликвия, ужоченьсильнохочетсяеёвернутьхозяевамобратно, чтобытаидальшеизящностояланаподоконнике, пропускаясолнечныелучи, красочнопереливаясьвних.