Лесной бродяга (рассказы и повести)

В те голодные времена мысли Рыжего Лиса с тоской устремлялись к навесам и сараям, где жили счастливцы, которых защищало и сытно кормило опаснейшее существо на свете — человек. Тем не менее он ни разу не позволил себе наведаться в курятники ферм, расположенных в долине. Он был слишком разумен, чтобы искушать судьбу. Но он знал, что ближе к Рингвааку, за перевалом, на охотничьем участке другой лисицы есть и курятники, и загоны для уток. И вот однажды вечером, когда еще хорошо светила луна, он направился к перевалу, а его подруга пошла ловить зайцев в густом пихтаче к северо-западу от застывшей, молчаливой реки.

Добравшись до облюбованной фермы, мирно спавшей в голубом морозном сиянии луны, Рыжий Лис заметил, что, несмотря на сильный холод, дверца курятника приоткрыта. Собак на ферме не было. В окнах просторного дома под низкой кровлей не светился ни один огонек. В тишине двора лишь слышалось, как жуют коровы да переступают в конюшне неугомонные лошади. Крупная серая кошка, с ленивым видом переходившая двор, увидев крадущегося пышнохвостого гостя, фыркнула в испуге, потом вскочила на крышу дровяника и сердито заурчала. Рыжий Лис секунду разглядывал ее и, решив, что она не может помешать ему, осторожно просунул свою острую мордочку в дверь курятника. На него заманчиво пахнуло теплым запахом откормленных, жирных кур. Лис поддался искушению и юркнул в дверь.

Из большого, прорубленного напротив насеста окошка в курятник широким дымчато-белым столбом лился свет луны. Рыжий Лис сразу заметил, что фермер построил насест, заботливо учтя такое обстоятельство, как неумение лисицы лазать вверх. Куры тут были все большущие, грузные — главным образом полукровные брамины, кохинхины и плимутроки, — и для того чтобы они легко взбирались на насест, не взлетая, хозяин поставил им пологую длинную доску с поперечными брусками. Более того, фута на полтора под самыми шестами для насеста была протянута широкая планка, она прикрывала находившиеся внизу гнезда. Такое устройство отвечало последним требованиям науки и рекомендовалось в книгах по птицеводству. Но если бы его рекомендовали не книги, а сам Рыжий Лис, то и он, преследуя свои корыстные цели, не мог бы придумать ничего лучшего.

Проскользнув в курятник и мгновенно укрывшись в темном углу, лис стал внимательно оглядывать насесты. Все куры спали, не спал лишь вечно настороженный, бдительный петух. Лис прокрался в курятник так осторожно, что петух не расслышал даже шороха, но какое-то еле уловимое чувство тревоги в нем все-таки зародилось. Его отважные зоркие глаза различили в темном углу курятника что-то непривычное. Вытянув шею и склонив набок свою легкую змеиную голову, петух издал долгий, раскатистый звук, в котором чувствовался и вопрос и предупреждение.

На этот мягкий и безобидный оклик Рыжий Лис не обратил внимания. Решившись на все, он бесстрашно ринулся вверх по пологой доске и через секунду уже схватил жирную, аппетитную браминку с пышным оперением, сидевшую четвертой с краю. Быстрый нажим челюстей, и шея жертвы слабо хрустнула — теперь в зубах лиса была лишь покорная его воле, трепещущая груда мяса и перьев. Он перекинул свою добычу через плечо, повернулся и начал неторопливо спускаться по доске вниз. Когда он был уже на полпути к полу, случилось нечто непредвиденное. Лиса вмиг словно окутало, закрыло облако беспощадно бьющих крыл, в шею ему глубоко вонзилось что-то очень острое, раскаленное, с неистовой силой его ударило чье-то тяжелое и одновременно мягкое тело, так что лис покатился вниз по доске и больно стукнулся об пол; инертная, раскинувшаяся туша жертвы болталась у него в зубах, загораживая глаза и мешая движениям.

Петух, с такой бдительностью следивший за порядком в курятнике, был совсем другой породы, чем его куры. Это был не грузный и медлительный кохинхин или брамин, а темно-красный, с длинными шпорами, жесткими перьями и маленькой острой головкой чистокровный бойцовый петух. Именно в этом обстоятельстве и заключалась причина беды, которая стряслась с Рыжим Лисом.