Лесной бродяга

— А мы будем помогать тебе всеми силами и средствами! — заверил команча Хосе, прочитав в сверкающих глазах индейца непримиримую ненависть в его родному племени. — Но ведь мой брат, — прибавил он, — команч только по усыновлению?

— Сверкающий Луч, — возразил индеец, — не помнит более, что он родился апачем, с тех пор как Черная Птица оскорбил и опозорил его.

Общий предмет ненависти еще теснее скрепил узы дружбы, возникшей между молодым команчем и охотниками. С общего согласия было решено двинуться в путь, пока еще было светло.

— Далеко ли отсюда остались твои воины? — спросил канадец у индейца.

— Один стережет нашу пирогу у конца Бизоньего острова, а прочие рассеяны по левому берегу Красной реки, между тем как на противоположном берегу стоят Кровавая Рука и Эль-Метисо. На расстоянии двух ружейных выстрелов от того пути, которым следовали Орел и Пересмешник, они бы нашли их следы.

— Что ж, — вскричал канадец, — мы их не нашли, но зато обзавелись оружием, припасами и храбрым союзником. И слава Богу! Все к лучшему!

С этими словами канадец перебросил свой карабин на одно плечо, на другое взвалил связку извлеченного из тайника оружия, между тем как Хосе и Гайферос нагрузились съестными припасами и снаряжением, после чего трое друзей с одушевлением последовали за юным команчем, который повел их к оконечности острова, где сторожил пирогу его воин.

Особенности конструкции индейской пироги, общеупотребительной в некоторых частях Америки, заставляет сказать о ней несколько слов.

Большая пирога состояла из легкого и прочного деревянного остова, плотно обтянутого буйволовыми кожами, грубо выделанными и сшитыми воловьими жилами; для предохранения от течи, швы были промазаны смесью перетопленного бизоньего сала и пепла. Это легкое судно имело до двенадцати футов в длину и до трех с половиною ширины. Нос и корма его были заострены, а борта — закруглены. В таком виде лодка несколько напоминала походную фляжку.

В таких судах индейцы предпринимают далекие плавания по рекам, усеянным порогами, мелями и скалами. Хотя срок службы подобных лодок и непродолжителен, однако приходится еще удивляться, как долго они выдерживают толчки, получаемые ими, и напор воды, с которым они должны бороться. Впрочем, самая их легкость предохраняет их от тысячи случайностей, где ломаются в щепы суда более массивные и тяжелые. Это же качество позволяет гребцам в местах, непроходимых для лодки, с легкостью переносить ее на плечах в течение нескольких дней пути.

В одну из таких пирог и сели наши друзья. Команч оттолкнул ее веслом от берега, — и легкое суденышко понеслось вниз по течению.

Сверкающий Луч и сопровождавший его воин старались держаться как можно ближе к левому берегу, так как здесь можно было укрыться в тени, которую уже бросали на реку окаймлявшие ее деревья.

— На каком расстоянии мы находимся от Развилки Красной реки? — спросил канадец, которому все еще казалось недостаточной скорость их пироги.

— Если мы будем идти с такою же скоростью всю ночь, то завтра в такую же пору окажемся на месте!

Итак, нашим путникам предстояло плыть целый день и целую ночь, и то при отсутствии препятствий, что было совершенно невероятно, принимая во внимание, что они со всех сторон были окружены врагами.

Посматривая на уже одетые в вечерний сумрак берега, канадец припоминал подробности рассказа молодого команча, с целью оценить шансы, которые они имели, чтобы настигнуть метиса. Некоторые из этих подробностей казались ему неясными, да и судьба Фабиана чрезвычайно тревожила его.

— Кто из твоих людей, — спросил он команча, — был в лагере Кровавой Руки?

Сверкающий Луч кивком головы указал на индейца, сидевшего рядом с ним за веслами.

— Что же ты раньше не сказал мне этого?! — воскликнул охотник в порыве сильнейшего волнения. — Команч, — продолжал он дрожащим голосом, обращаясь к гребцу, — видел ты Молодого Воина Юга, как прозвали Фабиана? Говорил с ним? Что делал он? Какой вид имел? Часто ли он обращал глаза вдаль, отыскивая летящего по небу Орла Снежных Гор и Пересмешника? Говори же, команч, уши отца открыты, чтобы выслушать то, что ему расскажут о его любимом сыне!

Индеец спокойно продолжал грести, не отвечая ни одним словом на поток вопросов, которыми его забросал охотник: он не понимал испанского языка, а канадец не знал языка команчей. Сверкающий Луч вызвался служить переводчиком.

— Молодой Воин Юга, — перевел он, — был спокоен и печален, подобно сумеркам в горах, когда начинает петь ночная птица!

— Слышишь, Хосе? — оживился Розбуа, взглянув на испанца повлажневшими глазами. — Слышишь!?

— Его лицо, — продолжал переводчик, дословно передавая речь индейца, — было бледно, как лунный отблеск на воде, но глаза сверкали, подобно светящимся жукам ночью в траве прерий.

— Да, да, — произнес канадец, — когда ты хочешь видеть храброго человека, смотри в его глаза, а не на его щеки!