Лесной дом (СИ)

А затем в дверь вновь заколотили, и раздался такой пронзительно знакомый голос, что Виктор от ужаса застонал:

— Дети, открывайте быстрей! Мне страшно! Не оставляйте свою мать за порогом! В этой страшной темноте! Здесь какие-то существа бегают! Алиса! Витенька! Пожалуйста, впустите свою мамочку! Она так боится темноты и тех, кто в ней!

Алиса открыла рот, чувствуя, что глаза болезненно напряжены, вперившись в едва видную входную дверь… Что… Мама? За дверью?! Как она там оказалась?! А рассудок мгновенно подкинул логичный ответ: до неё тоже дошли слухи о якобы неверности дочери и о том, что муж, который дочери муж только по доверенности, велел оставить жену в лесном доме — в том лесу, который выбрали своим местом обитания измигуны! И она наверняка сразу помчалась на выручку к своим детям! И не успела! Стоит за дверью, испуганно оглядываясь по сторонам, а оттуда на неё медленно, с угрозой наступают из тьмы уродливые фигуры со светящимися глазами!

Алиса так ярко все предшествующие события этому неожиданному появлению мамы представила, что нисколько не удивилась, когда свободная рука брата дёрнулась к дверной ручке — к каминной кочерге, чтобы вынуть её из пазов и открыть матери дверь.

— Деточки, неужели вы мне не откроете?! — изумилась мать со слезами. — Я вас растила, ночей не спала! Кормила, поила, одевала — себя забывала! — Она захлёбывалась уже от рыданий. — И вот она, ваша благодарность!.. Неужели вы оставите меня, свою родную мать, здесь, за порогом дома, в котором вы сами укрылись?! Оставите меня среди чудовищ?! Подумайте обо мне хоть раз в жизни! За что-о?! Что я вам такого сделала, что вы так легко меня здесь оставляете-е?! Алиса-а, Ви-итенька! Откройте! Пожалуйста, дети! Мне страшно здесь!

Заскрежетала кочерга, которую Виктор пытался вытащить одной рукой. Другая была занята свечой с огнём, который продолжал медленно умирать.

Алиса решительно собралась ввинтиться сбоку между стеной и братом к двери, чтобы помочь ему убрать кочергу…

Тяжёлые ладони, по впечатлениям, грохнулись на её плечо и сжали его так, что девушка ахнула от страха, а потом и от боли: железные пальцы словно впились в плечо, а затем рванули Алису назад так, что она, не успевая перебирать ногами, чуть не упала. Рядом возмущённо мыкнул брат, когда его секундой позже тоже жёстко оттащили назад.

Посланная локтем (Алиса успела заметить), дверь в «сени» захлопнулась, а Кун молча впихнул брата и сестру подальше назад, в холл. Виктор отскочил от него, уронив свечу на пол, и, потирая плечо, недвусмысленно взялся за меч.

— Там наша мама… — сквозь зубы процедил он. — И ты сейчас сам пустишь её в дом, ясно тебе, оборотень?

— За дверью дома нет ни одного человека, — спокойно сказал Кун. — И, если ты мне не поверишь, я побью тебя так, чтобы ты даже доползти не сумел к двери. Ты спас меня, и я отплачу тебе спасением твоей жизни. Пусть это и будет больно. Но к входной двери до первых лучей солнца никто не подойдёт. А если хочешь слушать, как вроде твоя мать там стонет до тех же первых лучей солнца, а потом пропадает, то сиди здесь — эту дверь я тебе открою. Это я могу сделать. Но к входной никого не пущу!

Будто подтверждая его слова, в закрытое ставнем окно глухо постучали, а потом… Алиса замерла, как замер и Виктор: там, за окном, кто-то уже не постучал, а взобрался на карниз и попытался поскрести между ним и рамой, словно стараясь снизу открыть окно. Но не этот скрежет и опасность, логично следующая за ним, поразили их обоих. Поразило, что вскоре, в наступившей тишине, за окном послышался торопливый бег небольших, но явно шустрых существ. Суховатый бег по стене.

А потом Кун схватился за голову, а за ставнем изумлённые Алиса с Виктором услышали жалобное поскуливание и умоляющее взлаивание.

— Что это? — прошептала девушка в наступившей полной тьме: выпавшая из руки брата свеча потухла.

— Они залезли мне в голову!.. — пятясь и скривившись, как от боли, прорычал оборотень. — И вынуждают открыть дверь, подражая голосам моей семьи! Идёмте наверх! Там они нас не достанут…

— Но ты… — начал Виктор.

— Быстрей уходим! Они давят! Ещё немного — и я поверю, что там моя жена и дети! Быстрей наверх! Меня вы остановить не сможете, если я пойду открывать им!

Алиса нашарила свечу под ногами и ткнула пальцем в нащупанный фитилёк. И первой кинулась к лестнице. Голоса матери она больше не слышала и начала подозревать, что Кун не совсем прав: те страшные существа, что бегают по всему дому извне, не давят — они вкладывают в их мозги иллюзию, слуховую или ещё какую, и тем самым заставляют повиноваться им и послушно выходить наружу покорными жертвами. Или что-то в том же смысле. В общем, Кун даже прав: это давление на сознание… дичи.

Она чуть не споткнулась на последних, верхних ступенях лестницы. Думать о себе, как о дичи. А ещё… думать о себе, как о современном (когда-то и где-то в другом месте) человеке, который слаб перед явлением мистических (или они реальные?!) существ, которые так легко могут шантажировать, манипулируя сознанием… Это даже больно.