Лесной дом (СИ)

- А ну, посвети в тот угол, да-да, что там? Да, да, туда, а ну, левее свети! Да повыше, а не себе под нос! НЕТ НИКОГО?!

- Нет, барин. А кому там быть-то? - Филимон, задумчиво глядя на сидящего на полу барина, поскреб бороду.

- А... - Лисовский махнул рукой, да и черт с ним, может, привиделось. - Ты это, кошку поймай да выкинь на двор.

- Каку-таку кошку, барин?

- Эту! - Лисовский кивнул в сторону, где негодница сию минуту вылизывалась, и обомлел: на месте кошки валялся Аришкин платок, весь в пятнах крови.

- Эко, барин, кошмарит тебя...- Филимон перекрестился. - Пить-то оно поменьше надо.

Филимон покосился на стол, Лисовский тоже: кувшин пропал, на столе только осколки стакана...

ГЛАВА 12. На выселках

- Ну спасибо, значит, свояку передай, поддержал.

- Да он от души поддержал, Аринка-то хоть и непутевая баба была, но безобидная, молочка завсегда свояку оставляла, - домовой вздохнул, подперев кулачком подбородок.

- Я завтра в село, пожалуй, схожу, - дед огладил бороду.

Домовой всплеснул ручками:

- Что ты, хозяин, что ты! Там плохо сейчас, люди сейчас плохие!

- Да ничего они волхву, то есть мне, не сделают. А я еще на мельницу зайду, с водяником потолковать надо. Да дорожки проверить, давно не хаживал.

- Без тебя есть кому хаживать, - брюзгливо заметил домовой. - Все кому не лень по неведомым дорожкам шастают. Уж и люди вон ходють! Полянка-то, ладно сама ходит, так и этого свого «Анику-воина» водила! - с удовольствием наябедничал домовой.

Корогуша молча прислушивался к беседе хозяина с домовиком, ждал своей очереди, попадет-не попадет... Дождался, как и следовало, от домовика:

- А что это у нас кошак приволок? Видал я, еле тащил ты свою безразмерную торбу. А что, скажи, покласть туда скока угодно можно? И она така ж махонькая будет? А вес не убывает? А?

- А вот заведи себе «таку» и узнаешь. Сколько влезает да как весит! - огрызнулся корогуша.

- А чего нынче спер? Ты ж в усадьбе был? - не унимался домовик.

- Чего опять «спер»! - корогуша расчиперил усы. - Взял. Что положено. Сарафан Аришкин, как уговорено было, а это... Если в хозяйстве не пригодится, Полянке в приданое дадим! - и любовно огладил лапкой большой узкогорлый кувшин. Серебряный, с позолотой, грузинской чеканки. Шикарная вещь!

Варвара спешила тропинкой с поля, неделя до Купавы осталась, надо завершить успеть все работы, да лен еще. За зиму стканые холстинки разложены на берегу реки - выбеливаться, только успевай водой смачивать! Полотно у Варвары выходило знатное, тонкое да белое, на Петров день на селе ярмарка будет, то-то расторгуется! Варвара зажмурилась мечтательно, эх, хорошая будет ярмарка! Солнце клонилось к горизонту, и что так припозднилась сегодня в поле? Это ж все успеть надо! Теперь эва, иди собирай полотно на закате! Да еще у речки! А оставить нельзя, русалки вмиг уволокут. Может, конечно, и не русалки, а ушлые односельчанки, до чужого добра охочие. На русалок-то легче свалить. А полотно - оно не ложечка серебряная, чай, не помечено. Так, подбадривая себя - а что, все равно боязно - подошла к пологому берегу, где заботливо были разложены куски беленого полотна. Уже скручивая валиком последний аршин, женщина замерла как пригвожденная. У реки, за кустами, слышался разговор. Явно мужской и женский голос.

Вот ведь не зря говорят, любопытство не порок, да и Варвара от любопытства не страдала - она им наслаждалась. Ну что может быть интереснее, чем узнать какую-то новость и первой поделиться с односельчанами? Нет, злой сплетницей Варвара не была, сколько тайн хранилось в её груди, было известно только корове Пеструхе - по причине всецелостного доверия, да овиннику. Как говорят, каков поп - таков приход: овинник тоже любил новости, а потому подслушивал.

Тем временем за кустами явно происходило что-то интересное: мужчина (ах, незнакомый голос, может, кто с крепости?) уговаривал девицу, судя по голосу молодую да веселую... А этот голос смутно знаком, точно из села девка! Варвара присела, подобрала полы сарафана и гусиным шагом продвинулась к кустам...

- Да посмотри какой сарафан, хорош! А если его еще жемчугом украсить? Ну что ты смеёшься, дура, как раз на Купалу оденешь! Надо-то всего, туда- то прийти...

Понятно, какой-то вой с крепости девку соблазняет, Варвара уж было собралась обнаружить свое присутствие и помешать планам охальника, но в последний момент её что-то остановило. Голос девушки. Звонкий. И тихий всплеск воды.

- Ха-ха-ха, красивый сарафан, а очелье к нему?

- Какое теперь тебе очелье, теперь тебе только венок из трав полевых положен.

Варвара закусила край рубахи вместе с языком. Узнала она этот голос, хоть тот и изменился.

Устинья это. Макара дочка. Утопилась две седьмицы назад. Жених к другой сватов заслал, вот она и утопилась. Стало быть, она утопленница теперь, ундина...

Варвара хотела сотворить крест, но еще больше подпирало желание узнать, кто ж так бесстрашно с утопленницей говорит.