Лесной техникум и Девять Неизвестных

Вероника Павловна достала смартфон, покрутила галерею и, выведя фото со всеми четырьмя фигурантами, протянула новому знакомому Тот некоторое время внимательно рассматривал картинку, стал рассуждать, словно про себя, но при этом так, чтобы все слышали:

— Так… Беленькая это мажорка…

— Да… — ванина мама искренне удивилась такой прозорливости.

— А чёрненькая-то… вот это нечисть! Как у неё ещё хвост из штанов не торчит⁈ Ну а третья понятно, деревня и есть деревня. Нахрапистая, но бестолковая.

— Как вы сразу всё поняли! — во взоре Вероники Павловны читалось и недоверие и восхищение.

— Ну… — новый знакомый скромно потупился, — я немного занимаюсь магией… чуть больше среднего. И кое-что повидал.

— И что вы про них скажете?

— Навскидку — приворот. Очень сильный.

— Гадюка?

— Нет. Не их творчество, они ещё мелкие, чтобы такое соорудить. Да и приворожить к нечисти невозможно. И вообще нечисть долго жить с человеком не может. Так что здесь очень сложная конструкция, но держится всё на мажорке. Если её выбить из расклада, всё само собой рассыпется.

— А зачем такие сложности?

— Так ради мавки всё и затеяно! Я же сказал, нечисть возле человека сама по себе долго не удержится, этих девчонок прикрутили к нему только чтобы держать возле него мавку.

— И что же делать? — ванина мама была обескуражена и расстроена.

— Я сам не справлюсь, но есть у меня один знакомый… Я поговорю с ним и перезвоню вам.

* * *

А время шло себе, шло и добралось до дня Весеннего Равноденствия, что принесло волхву с волховицей ещё толику головной боли. Прежде всего надо было расширить капище: добавить чуры Велеса, Ярилы и Живы, кои и предстояло освятить в тот день. Дальше предстояло освятить блины, которые несли все студентки и много кто ещё. Потом по программе следовало провести очищение всех общежитий, а для этого надо было запастись изрядным запасом можжевеловых веток. Ну и чучело Масленицы… простите Мары, тоже следовало заготовить. Понятное дело, что всю неделю перед праздником, несмотря на плотный учебный график, девушки убирались в избах-общежитиях, то пытаясь привлечь к этому делу своих кавалеров, то нещадно их изгоняя за полную бестолковость и косорукость в тонком деле наведения домашнего уюта.

Сам день Весеннего Равноденствия особым приказом по Спецкафедре был объявлен выходным. С утра пораньше, до восхода, Ваня, при силовой поддержке Миши и Глеба, установил чуры, всё так же временно, на снег, украсили их и всё капище, а девушки тем временем пекли блины… во всех общежитиях. Поближе к восходу на капище потянулся народ, все нарядные, все радостные, несмотря на серое небо и мелкий весенний дождик. И вот, когда по расчётам астрологов солнце должно было уже приподняться над горизонтом, Ваня воздел свою швабру и все затихли. Дальше он прочитал короткое славословие Велесу, Яриле и Живе, которое сам составил исходя из принципа: «Хороший шаман поёт свои песни», и провозгласил:

— Явись, Ярила!

И в тот же миг дождь прекратился, а в облаках образовалась прореха, сквозь которую утреннее весеннее Солнце осветило (а может, освятило?) крыши домов и макушки деревьев. Чудо продолжалось всего несколько секунд, потом прореха затянулась и снова пошёл дождь, но чудо свершилось и его видели все.

Дальше пошло как положено: Полоцкий толкнул речь, напомнил, что сегодня, так и быть, выходной, но завтра, несмотря на то, что вся неделя праздничная, уже учёба, так что гуляйте, студенты, но в меру! Потом к волхвам потянулись с блинами, на благословение, все зазывали к себе в избу, типа, очисти и благослови, отче! Так что следующим шагом стало посещение всех общежитий, где Ваня окуривал избы изнутри можжевельником и благословлял. И везде их со Светой угощали блинами. И хоть один блин надо съесть. А блины-то они сытные! Так что к себе они вернулись ближе к обеду, уевшись блинами так, что эти блины едва из ушей не лезли. Но куда уж там отдохнуть! Сначала освятить большую избу своего курса, потом уже, в самую последнюю очередь и собственную. А дальше уже можно прилечь и тихо переваривать.

— Блин! — возмутилась Света. — Да я после этих праздников разжирею как свинка! Всё! Три дня теперь вообще не ем!

— Как это не ешь? — возмутился в свою очередь Ваня. — Завтра тризна по предкам мёртвым, потом здравницы живым…

Договорить не получилось, потому как Света застонала и заявила:

— Теперь я понимаю, почему после Масленицы должен быть пост! Строгий! Все семь недель!

Продолжалась Масленица — так решили называть торжества во славу Весеннего Равноденствия — неделю и завершилась в Воскресенье торжественным сожжением чучела Мары, типа, погребение такое.

— Хвала тебе, Мара, что хранила землю зимой! — провозгласил Ваня. — Спи до осени! Здравствуй Жива! Земля ждёт тебя!