Стража у ворот смотрела на пришлых с подозрением. Гед подкинул в воздух медьку, и их тут же пропустили. Зофья указала путь к родительскому дому. По дороге они разглядывали наличники и Гед шептал ей на ухо:
– Вы хоть и приняли другую веру, а от старой не отказались. Все эти узоры, знаки, человеческие фигуры со звериными мордами – обереги, послания на особом языке, понятном духам-помощникам и защитникам.
– Но ведь их резал мой отец, а он добрый единоверец, – растерялась Зофья.
Гед хохотнул в кулак.
Со всех дворов таращились люди, что гнали Зофью из города камнями и палками. Лица были тёмными и угрюмыми. Вспомнились слова Ягини, и не казалась она такой уж неправой.
Они взошли на высокий порог родительской избы. Гед постучался. Долго не открывали, хотя и половицы скрипели настороженно, и слышался суетливый топот. Всё от мрачных лиц людей в окнах до притихших собак и птиц говорило: что-то не так! Опасность! Бегите, бегите обратно в лес, которого Зофья раньше страшилась, а он оказался гостеприимней людей.
Дверь отворилась, на пороге появился отец и пригласил их внутрь.
– Кого это ты привела? – спросил он в сенях. – Дружка колдуна? Это он тебя соблазнил нечистой силе душу продать?
На свет подалась мать и тоже посмотрела тревожно.
– Гедымин Мрий я. Пришёл просить руки вашей дочери.
– Сам пришёл? А где ж твои сваты? Родители хотя бы? – смерил его отец недовольным взглядом.
– Нет у меня никого. Я сам себе отец и сват.
– А ремесло какое? Дом свой есть? Куда ты жену приведёшь? А когда детишки появятся? Под открытым небом растить будешь? Не пойдёт так! Пусть никчёмна наша дочь, а позор на душу не возьмём. Когда домом и хозяйством обзаведёшься, тогда и сватайся. Без этого нашего согласия вам не видать. А теперь вон пошли! – замахал руками отец.
Перепугалась Зофья. Только друга сердечного нашла, а его гонят. Ведь не нужна она им, так почему бы не отпустить?
– Будет вам и дом, и ремесло, – сверкнул глазами Гед и вышел на улицу.
Зофья побежала следом, а как увидела, что там творилось, так обомлела.
Вокруг их дома целый отряд в голубых плащах собрался. Лучезарные, или как их в народе величали – Голубые Капюшоны. Сумеречников они искали и судили. За кем вину видели, так путь один у него был – на костёр. Они подступили к Геду, обернулись на Зофью, а потом родителей у неё за спиной увидали.
– Вот они – колдуны. Целых два вместо одного, – указал на неё и Геда отец. – Это из-за них наследник Заградского захворал! Избавьте нас от этой мрази!