Лесные Боги

Цена победы оказалась необычайно высока: вендские охотники спасая Альтиду и свои леса, заодно избавили от уничтожения и закатные страны. Путь к поражению дикарей оказался неожиданно простым. Главное это выяснить — что движет бруктерами? Зачем они идут? Кто ведет эту несметную орду? А потом догадаться, додуматься — КАК одолеть дикарей. И сделал это, тогда совсем молодой — всего два десятка зим — вендский охотник Велислав. Он воплотил закон Снежной Рыси — победил душу дикарей.

Издревле славные воины и искусные охотники, свято чтящие законы Праматери-Рыси, один из которых учит, что победа над врагом — это в первую очередь победа над его душой, венды из рода Рыси остановили нашествие бруктеров. Все так — победи душу, и победа над телом придет сама, станет проще.

Всем известно — рысь охотник не простой. Она умна и терпелива; хитра и стремительна. Ночною тропой рысь идет в засаду и лежа на суку, слившись с ним, вытянувшись и застыв, ждет своего часа. И потом одним молниеносным прыжком получает то, что принадлежит ей по праву — победу. Как правило, добыча не успевает понять, откуда же пришла смерть. Но если рыси доводится биться с сильным противником, который увидел ее, подготовился — тут надо действовать по-иному.

Редко кто из зверей может выдержать пристальный взгляд желтых рысиных глаз. Рысь может шипеть, завывать диким мявом, дыбить холку, запугивая противника. Но холодные, безразличные глаза будут цепко, не отрываясь глядеть в мятущиеся глаза врага.

Один раз Велислав видел, как на узкой звериной тропе нос к носу столкнулись рысь и здоровенный кабан. Уступать дорогу не хотел никто. И победила рысь. Она казалось, проникла в маленькие глазки вепря, нашла слабину в его сердце, и кабан, хрюкнув, попятился. Рысь смогла овладеть его душой, сломить и подчинить ее себе.

Велислав запомнил эту встречу. И прежде всего решил выяснить, в чем слабость дикарей.

Все дело в том, что беженцы — все как один — рассказывали диковинные вещи. Бруктерам, казалось, неведомы ни боль, ни страх.

Темноликого дикаря можно было изрубить на куски, а он — продолжая сражаться — не издал бы ни стона, ни звука.

Слышался лишь хруст ломаемых костей, и жутковатый скрежет вспарываемой плоти. Бруктеры бились молча и, идя на приступ, не подбадривали себя, не испускали положенного боевого рева или воя. С их стороны несся лишь мерный рокот барабана, и порой тоскливое завывание рога.

Опять же — той жути, тех ужасов, что порой насылали на орду колдуны закатных стран, не смог бы выдержать ни один человек. Но дикари не обращали никакого внимания ни на бьющие в них молнии, ни на огненные вихри, ни на падающие сверху острые ледяные сосульки. Да и прочие колдовские чары на них не действовали. Все колдовские ухищрения пропадали впустую. Бруктеры мерным шагом шли дальше, вминая в землю побитые трупы соплеменников. А проткнутый стрелами, изрубленный, спаленный огнем дикарь все равно продолжал сражаться, глядя на противника пустыми, безжизненными глазами.

И причину этой безжизненности выяснил Велислав. Выяснил и понял, отчего живые дикари — мертвы. И поняв, сумел вернуть им и жизнь, и душу….

Ко времени, когда на закатные страны обрушилась эта небывалая напасть, Велислав вырос. Из познающего жизнь мальчика, он превратился во взрослого парня, а затем — как-то незаметно — в молодого мужчину. Велислав многому научился, многое познал. К двадцати годам он уже стал и хорошим охотником, и следопытом.

Еще с раннего возраста, с младых ногтей, Велислав выделялся средь сверстников и решительностью, и сообразительностью.

И грамота, и счет, и письмо, в общем — все то, чему обязательно учили альтидских детей, черноволосому смекалистому мальчишке давалось легко и играючи. У Велислава оставалось много времени, чтобы бродить по лесу. Уже подростком для него почти не существовало тайн, скрываемых под сумрачным лесным покровом. И в двадцать с небольшим лет Велислав уже почти ничем не уступал своим старшим собратьям: тем зрелым и опытным охотникам, которые начали лесную жизнь раньше его.

Молодой охотник, которого в ту пору еще не наградили прославленным прозванием — Старой, не мыслил, что когда-нибудь станет воином и возьмет в руки боевое оружие, но… В недолгой человеческой жизнь бывает всякое. Любой мужчина вендских лесов мог с легкостью, в одиночку, выйти на бой с лесным хозяином — мохнатым бурым бером. Охотник бился с большим сильным и проворным зверем рогатиной, или даже просто — с длинным засапожным ножом, и почти всегда выходил из этой схватки победителем. И понятно, что вести бой с вражеским воином для лесного венда было чем-то сродни битвой с бером.