Лесные гости

Я никогда не верила в мистику, была абсолютно рациональным, адекватным человеком. Но жизнь буквально ткнула меня носом туда, куда я на самом деле предпочла бы никогда не заглядывать. Моя сестра вернулась ко мне с того света.

Была у меня старшая сестра – умница, красавица, и на удивление наредкость неконфликтный человек. Сколько себя помню, у нас никогда не было ни ссор, ни недопониманий, мы всегда дружили на радость маме, и даже всякие злые языки, которые говорили, что это ненадолго, жестко ошибались. Да, у нас была довольно приличная для детей разница в возрасте – Лена меня старше на целых шесть лет, читай – пропасть для малявки и подростка. Но как-то нам это не мешало. Я всегда знала, что она есть у меня, а я у нее.

Даже когда мы выросли, наше общение не прекратилось. По выходным я нянчилась с маленькой Лялей – дочкой Лены, в отпуск катались вместе, дружили парами – я со своим парнем, Лена с мужем. Все у нас было замечательно. Пока в один момент все не рухнуло.

В тот вечер я сидела с Лялей, пока Лена с мужем ездили к его заболевшей матери. Ничего, как говорится, не предвещало, в груди не екало, никаких серых мыслей или кошмарных снов. Просто обычный вечер – поиграть, покормить, еще поиграть… Я уже уложила Лялю спать, а сестра все никак не возвращалась. Тревожность во мне проснулась только к полуночи, причем даже тогда я не думала ни о чем плохом, что могло случиться с Леной. В голове крутились мысли, да, но в основном я переживала за ее свекровь – женщину пожилую, больную и действительно сильно сдавшую за последнее время. Но…

Ближе к двум часам ночи, когда я оборвала все известные мне телефоны в поисках родственников, мне позвонили. Механический голос в трубке говорил какие-то ужасные вещи, в которые у меня просто не получалось поверить. Лена мертва. Машина разбита. Авария. Что-то такое, совершенно не связанное с реальным миром. Это же… Ну, моя сестра, Ленок мой, она не могла умереть!

Как оказалось, могла. Они с мужем уже возвращались домой, когда какой-то пьяный лихач решил, что сейчас самое время совершить безумный поворот… Машина сестры улетела в кювет, следом свалилась встречка, все рвануло… В общем, ад и безумие. Не знаю, как я тогда пережила эту новость…

Похороны, закрытые гробы, рыдающие родители… Меня держала только мысль о Ляле. Кто позаботится о малышке, если я сдам? На родителей надежды не было… Ленина свекровь, похоронив сына с невесткой, сама продержалась только пару дней – следом пошла. Потом и мой отец… В считаные дни от большой, дружной семьи остались только я, моя мама и Ляля.

Те дни я правда помню плохо. В голове все смазано, сплошной белый шум. Только какие-то фрагменты, через которые одно и пробивалось – не отдавать Лялю, держаться ради малышки. И то, как Ляля, лежа в кроватке, зовет маму, а у меня горло сдавливает от невозможности… Как объяснить двухлетнему ребенку, что мамы больше нет?

Ничего. Справились. Официально круглая сирота Ольга Андреевна осталась на попечении бабушки, потому как незамужней мне никто бы малышку не отдал. Мне пришлось очень быстро осваивать курс молодой матери, заниматься документами, всякой рутиной. На скорбь почти не было времени, к тому же малышка не давала хандрить уж слишком сильно. При ней я старалась улыбаться.

И вроде бы все получилось – и с документами, и с садиком, и с работой, не без трудностей, с ночными кошмарами и истериками о пропавшей маме, но… Справились и с этим. И стали жить теперь уже втроем, как могли, местами счастливо, местами как получалось.

Говорят, что молния дважды в одно место не попадает. Попадает. И в нашем случае попала. Спустя полгода Ляля внезапно заболела. Не как обычный ребенок, ну, соплями там, температурой, а тяжело, страшно… Еще вчера мирно играющая малышка резко сдала буквально за одну ночь. Она не могла встать, отказывалась от еды, плакала, но тихо, отчаянно так, что у меня сердце разрывалось.

Конечно, мы тут же кинулись в больницу, сначала в государственную, потом и по частным. Но врачи только разводили руками. Лялю обследовали со всех сторон, прогнали по всем анализам, зачем-то сделали три МРТ, вот только это ничем не помогало. Ребенок слабел с каждым днем. Спустя неделю мытарств нас с ней заперли в палате, под капельницами, но даже это не помогло – становилось только хуже и хуже.

Неверующая я молилась каждый день. И плакала, тихо, в подушку, так, чтобы моя исхудавшая, осунувшаяся малышка ничего не слышала и не расстраивалась еще больше. Я не понимала – как же так? За что? Почему это происходит с нами, с ней? Просила у Бога, чтобы заболела я, только Ляля пусть выздоровеет. Еще неделю мы провели в палате, без улучшений. Доктора не то, чтобы не лечили, они просто никак не могли понять, что с моей малышкой. А та продолжала таять на глазах как свечка. Я стала плохо спать – боялась, что проснусь, а ее уже нет с нами.

И вот одной из таких отчаянных, ужасных ночей я вдруг проснулась от какого-то шороха со стороны кроватки малышки. Подорвалась, конечно, вдруг что. И… Замерла в ужасе, не понимая, как мне реагировать на то, что я вижу.