Лесные невесты

— Коньяку, — подал голос Юра с кровати. — Бокалов не надо. Не привлекайте внимания.

— Еще что-то?

— Сладкого, — Юра сел на кровати. — Хотя бы шоколадку. Конфет. Торт. Умираю — хочу сладкого.

— Торты не предусмотрены — у нас же практически все собравшиеся на диете. Меня даже раскритиковали за пожелание приятного аппетита. Конфет принесу.

Я выполнила заказ и собралась вернуться в наш дом. Протянув руку за курткой, я увидела, что нет курток Святослава и Гришки, а также их обуви. Гришка пошел в наш дом?!

Я рванула туда на всех парах. Но Валера уже разнял дравшихся. Гришкин парик слетел, глаз оплывал, по лицу Ивана была размазана кровь. Он запрокинул голову и прикладывал к носу какую-то тряпку. Похоже, Гришка успел сломать ему нос. Коза блеяла от страха. Гришка и Иван сидели по разные стороны стола и тяжело дышали. Валера стоял над ними.

— Что это за психованный? — спросил у меня Гришка своим нормальным голосом.

— Ты, …, — Гришка был назван лицом нетрадиционной сексуальной ориентации, и он тут же объяснил, кто он есть на самом деле и почему ходит в таком виде.

Оказалось, что за время моего отсутствия Ольга Петровна принесла Ивану и Тимофею еду, потом куртку и обувь Святослава, Валера поделился спортивными штанами. Ватник и штаны сохли на печке, хотя Иван, конечно, не мог идти дальше «в мир» в зэковской униформе. Гришка же, поняв, что я хочу с ним что-то обсудить, отправился прямо в наш дом. Не успел зайти в кухню, как на него набросился Иван. Гришка дал сдачи. Валера, относивший еду Тимофею, быстро прибежал на шум.

— Вы понимаете, что меня никто не должен видеть? — рявкнул Иван.

— Гриша — свой человек. Мы с ним в детском доме вместе росли и всю жизнь дружим. Если вас видела я, то может увидеть и он. И именно он проводит вас до единственной дороги. Он сюда по ней пришел. Правда, ее сейчас замело. Но если вы прошли двадцать семь километров по лесу, то уж по ней точно пройдете. Пожмите друг другу руки, а я пока схожу за льдом и картофелиной.

Когда я вернулась, Иван, Гриша и Валера уже разлили водку. Я завернула лед в чистую тряпочку и дала Ивану, потом разрезала картофелину и протянула Гришке, чтобы приложил к глазу. Еще я принесла кастрюлю еды нам с Валерой.

— Как я теперь выступать буду? — сокрушался друг.

— Замажешь тональным кремом, — сказал Иван. — А вот как я с переломанным носом пойду? — Иван посмотрел на меня. — Как я понимаю, связи нет?

Я покачала головой, рассказала про дорогу, по ходу доставая тарелки и выставляя чашки, Гришка поделился опытом ее покорения. Иван внимательно слушал. Валера поставил чайник. Гришка от еды отказался, заявив, что уже хорошо набил пузо.

— Тети-Олина стряпня — это всегда райское наслаждение. Люда, ты помнишь, какая это была радость в детском доме? Она же из любых продуктов могла приготовить что-то вкусное. Или нам так казалось? А уж здесь… — Гришка мечтательно закрыл глаза. — Хорошо, что мне не надо худеть. — Он отнял картофелину от глаза. — Люда, кошмар, да?

— Скажешь, что дрался за женщин.

— С кем?! Я же среднего рода! Ни за женщин, ни за мужчин.

— Хорошо бы кому-то из баб фингал поставить, — заметил Валера. — Ты, может, своей Ксении предложишь подраться с Левицкой? И ты вроде их разнимать станешь. В коридорах темно, если свет не включать. Из них же никто не видел, что у тебя фингал появился. В крайнем случае скажешь, что я дал, потому что ты к Людке приставал. Или что пьяный на косяк наткнулся.

— Скажи, что заступился за любимый город, — предложила я. — Только придумай какой. Где у тебя следующие гастроли? Или прямо скажи, что защищал свободный выбор сексуальной ориентации, свой средний род. Гриша, наплетешь чего-нибудь!

— Фингал в борьбе за средний род… — задумчиво произнес Гришка.

Иван хмыкнул, с аппетитом наворачивая стряпню Ольги Петровны. Кровь из носа у него больше не шла. Возможно, он и не был сломан.

— Вас должны были забрать на вертолете? — уточнил Валера у Ивана.

Иван кивнул. Их должны были вывезти отсюда, потом обеспечить документами, одеждой и всем остальным. А ведь без документов он не сядет ни на поезд, ни на самолет, да и в автобусе может привлечь ненужное внимание.

— Можно воспользоваться документами Святослава Алейника, — заметил Гришка. — Он же пока числится живым. И всю одежду забрать. Без всякого багажа точно привлечешь внимание. Лыжи свои я тебе отдам. Я больше этот путь проделывать не собираюсь. Ни в одном направлении. На самом деле тяжко. Но раз у тебя нет выбора — дойдешь. Дальше тебе куда надо?

— Меня должны были встретить…

— Но не здесь же? Отсюда тебя должны были вывезти на вертолете — это я понял. А дальше? Тебе на аэродром? Куда вертолет должен был сесть?

— То есть в Петрозаводск? — посмотрела я на Ивана. — Дойдешь до трассы, лови частника. Или на автобусе.

— Деньги у тебя есть? — спросил Валера.

Гришка хлопнул себя по лбу. Я сказала, что когда все улягутся, открою комнату Алейника, возьму документы (надо надеяться, что он их сюда взял) и наличные деньги (если они у него с собой есть, могут быть только карты).