Лесные тайнички

Зайчишка лежал на склоне – пузечко на солнце грел. А сам по сторонам косился: не грозит ли откуда опасность.

Лис к нему ну подкрадываться на согнутых лапках. Да не тут-то было!

Заметил зайчишка, вскочил… Лис за ним как кинется!

А Рваные Ушки прыг-скок – и дома.

Лис стал у входа в зайчишкину нору и ждёт.

Но Рваные Ушки так делал: уйдёт тот, кто его ловит, – он подождёт немножко и выйдет наружу. Тут-то лис его и хотел схватить.

Рваные Ушки так испугался лиса, что пробежал всю длинную трубу, всю свою нору, под камнями и выскочил с другой стороны каменной гряды. Так он не раз спасался от волков и рыси. Для них хороша была эта хитрость, а вот для лисиц – не очень-то!

Лис только ещё начал подкрадываться к зайчишке, а лиска уже со всех ног бежала к другому концу каменной гряды. Прибежала и стоит у выхода из норы, караулит.

Зайчишке с его умишком где уж про такое догадаться! Он и выскочил из норы – прямо на лиску!

Лиска в это время уже облизывалась: мечтала, как сейчас сладкой зайчатинкой полакомится.

И хорошо, что облизывалась. Не успела она язык убрать, зайчишка верть налево кругом – и нырк назад в нору!

Тявкнула лиска с досады, а ничего не поделаешь: сама виновата. Остаётся только теперь обоим охотникам – лису и лиске – спрятаться и терпеливо дожидаться, когда зайчишка с той или другой стороны каменной гряды выскочит. Правильную осаду держать.

Вот и сидят лисицы: лис – у входа, лиска – у выхода; ждут.

А зайчишка Рваные Ушки, не будь глуп, взял да высунул голову из дырки между камнями посреди гряды. Поглядел он в одну сторону – там лис караулит, за камень прячется. Поглядел в другую – там лиска за кустом сидит, караулит.

Видят и лисицы: высунутся вдруг посреди гряды длинные заячьи уши с чёрным пятнышком на конце, крутнёт ими заяц в одну сторону, крутнет в другую – и опять уши спрячутся.

Поняли: надо снимать осаду. Видно, там у зайчишки между камнями трава растёт. Закусывает он ею. Его и измором не возьмёшь.

И ушли лисы восвояси.

Вот до чего хитрющий зайчишка: двух лисиц провёл и цел остался!

ПОД ВОДОЙ

Земная жизнь зародилась в воде. Всё, что сейчас ползает, бегает и растёт на земле, всё, что летает над землёй, и всё, что роется под землёй, – всё когда-то вышло из моря.

Значит, и мы, люди, тоже «начинались» в море.

Наше тело до сих пор наполовину состоит из воды.

Наши руки и ноги – это бывшие грудные и брюшные плавники рыб. Наши лёгкие образовались из рыбьего плавательного пузыря. Наше сердце гонит по жилам кровь, солёную, как морская вода. И удары нашего пульса так же ритмичны, как приливы и отливы моря…

ПОД ВОДОЙ

В подводном мире всё не так, как у нас на земле.

Передвигаться там нужно не стоя, а лёжа. Там очень трудно шагать, но зато просто летать. А прыгать там можно даже вниз головой.

Руки и ноги в этом мире становятся на треть короче, а рыбы, раковины и водоросли – на треть своего роста длинней. Вода сплющивает растения и увеличивает предметы.

В подводном мире никогда не бывает дождя и снега. На небе там не звёзды, не тучи, а волны. Между волн перекатываются пузырьки воздуха – блестящие, как звёздочки!

Там нет горизонта – черты, где земля сходится с небом.

По земле подводного мира не скачут весёлые солнечные зайчики. Там колышутся широкие солнечные ленты – отсветы волн и солнца. Лиловые тени от подводных «деревьев» лежат на зыбкой серой земле. Мягкая зелёная дымка заволокла всё вокруг – нет ни резких теней, ни острых углов.

Всё неверно, призрачно и таинственно.

Всё не так, как у нас на земле.

ПОДВОДНЫЕ ЕЖИ

В ерше, как и в еже, заметнее всего колючки.

Голова, хвост, посредине колючки – вот и весь ёрш.

И ещё глаза: лилово-синие, большие, как у лягушки.

Ростом ёрш с мизинчик. А если с указательный палец, то это уже ершовый старик.

Напугали меня эти старики. Плыву и вижу: дно зашевелилось и уставилось на меня точками тёмных глаз.

Это ерши – старик к старику! Самих-то незаметно: хвосты, головы, колючки – всё такое же пятнистое, как дно. Видны одни глаза.

Я повис над ершами, свесив ласты.

Ерши насторожились.

Пугливые вдруг стали падать на дно, выгибаться и нарочно поднимать облачка мути.

А сердитые и отважные взъерошили на горбу колючки – не подступись!

Как ястреб над воробьями, стал я кружить над ершовой стаей.

Ерши выжидали.

Я стал похрипывать в дыхательную трубку.

Ерши не испугались.

Я вытаращил глаза – им хоть бы что!

Тогда я… чуть не сказал – «плюнул на ершей»… Нет, я не плюнул – под водой ведь не плюнешь, – а махнул на ершей ластом и поплыл прочь.

Да не тут-то было!