Лесовик и Метелица

– Тс-с-с! Тише! Никто не должен знать, куда и зачем вы идете. Только за стенами моего дворца можно безбоязненно называть его имя и, зарубите себе на носу, – больше нигде! – Дед Мороз нахмурился, глядя на словоохотливых друзей, и даже постучал посохом по земле. – Все настолько серьезно, что я опасаюсь, останется ли хоть кто-нибудь на всей земле, кто будет встречать Новый год в следующем году. Не забывайте мои слова и помните, что судьба земли в ваших снежных руках!

– До скорой встречи, мои снегоголовые друзья! – сказал Туузя и по очереди обнял снеговиков. – Я без вас буду скучать.

Все обнялись на прощание. Снеговики не плачут, ведь они из крепкого снега. Туузя, как настоящий северянин, тоже не плакал, да и как здесь всплакнешь, если слезы замерзают прямо на щеках. Дед Мороз покряхтел, махнул рукой и пошел во дворец, говоря, скорее всего, сам себе:

– Как жаль, что я не могу отправиться с ними…

Вася и Бася на лыжах, подаренных лесником, покинули дворец Деда Мороза и теперь с трудом пробирались вдоль Ледовитого океана. Пока единственным противником снеговиков был сильный ветер, он не давал возможности идти вперед. Снежные друзья не опасались морозов, а скорее наоборот, любили и радовались их приходу. Но сильный ветер, господствовавший в замерзшей тундре, опрокидывал снеговиков, и снежные комья, из которых были сделаны Вася и Бася, могли разбиться или раскатиться в разные стороны, а это означало для друзей верную гибель. Кроме злой пурги снеговикам мешали идти острые камни, жесткие ветви застывших елей, сосен и лиственниц, что наотмашь бьют по бокам, того гляди потеряешь морковку в глубоком снегу. В такие минуты Бася интересовался у Васи:

– А когда Дед Мороз даровал нам спасение от тепла, про морковки или про наши глаза-угольки уговор был или не был?

– Я думаю, не был: морковки сами по себе, они же не из снега.

– А из чего сделаны морковки?

– Морковки состоят… тьфу, то есть сделаны из… как её… ну, морковки! Да, на таком огромном блестящем заводе морковный сок заливают в формы, похожие на настоящую морковку, потом ставят их в большой черный ящик с красной крышкой и нажимают большую красную кнопку… Вжик-вжик, и все готово! Вот так на свет появляются настоящие морковки!

– Какой ты умный, Вася! Мне даже сказать нечего! Откуда ты все это знаешь?

– Я знаком с логическим мышлением.

– С каким мыш… ем? С какой мышью?

– Ну, это такое, то есть такая мышка, которая находит выходы из всех лабиринтов.

Они продолжали путь. Научились прятаться от пурги – выбирали тихое убежище в глубине оврага или под крутым речным берегом – яром – и там ожидали окончания ненастья.

– Бася, а ты заметил, что кругом нет ни одного живого существа? – спрашивал Вася своего друга, когда они в очередной раз спрятались от пурги.

– Надо быть внимательней! Мы несколько раз проходили мимо следов песцов, они похожи на следы обычных лис. Я даже заметил следы волка!

– Хорошо, что мы сделаны из снега и не подойдем для ужина волкам и песцам! А откуда ты знаешь про песцов?

– Вася, ты, как всегда, забыл про мою дубину. Нам не страшны звери! Тем более, лесовик рассказал мне подробно про северных зверей!

– Не хвастайся! Тоже мне нашелся охотник!

Друзья умолкли, каждый думал о своем. Бася представлял, как он один сражается с огромными волками и даже с двумя белыми медведями. Вася думал, как хорошо идти по мартовскому лесу, когда еще далеко до оттепели, но солнце уже щедро освещает каждый лесной закуток, и не надо ни от кого прятаться, а стихи сами собой приходят в снежную голову.

– Бася, смотри: с тех пор, как началась полярная ночь и я не видел ни разу солнца, я не сочинил ни одного стиха, ни одной строчки!

– Ну и что?

– Как это что?! Значит, для нас, снеговиков, солнце тоже полезно и даже необходимо!

– Не знаю, но ты как-нибудь определись: ведь раньше, наоборот, ругал солнце и даже называл его «чудовищем», хотя, если честно, я не понимаю, что это слово означает.

– Ты далек от поэзии, и проблема вдохновения тебя не волнует. Давай лучше я тебе объясню, что такое «чудовище»: помнишь снегирей из парка около дворца Деда Мороза?

– Конечно, такие толстенькие птички, еще животики у них красные. Но мне больше нравятся свиристели, чем снегири.

– Так вот, если ты бросишься на снегиря или свиристель со своей ужасной дубиной, а птица не сможет от тебя улететь, вот ты и будешь для нее настоящим чудовищем, потому что сможешь ее легко раздавить! Тогда останется от птички-невелички одно мокрое место!

– Выходит, солнце на самом деле такое большое?

– Оно огромное, громадная громадина!

– Как ты думаешь, а у солнца есть своя дубина?

– Дубина – это ты у меня. Вот мне родственничек достался! Ну, Сашка постарался!

– Не обзывайся! А то пойду своей дорогой, и тогда я посмотрю, как ты обойдешься без моей дубины.