Лесовик и Метелица

На княжеской службе провел Иван всю жизнь: полки собирал на войну, от чумы людей спасал, судил по правде, а не по кривде. Ну, а самое главное – вырастил сыновей и дочерей, родителей обогрел в старости. Народу нашему верой и правдой служил, а простому люду был как родной отец.

Время спешило, голова у Ивана стала белой, как первый снег, и через сорок дней после смерти любимой жены он оставил воеводство на старшего сына. Сам же достал из потайного сундука спрятанную волшебную дудочку, прихватил топор и на первой попавшейся кобыле отправился на Север. На расспросы домашних не отвечал, только махнул рукой, слезно прощаясь. Больше из наших людей никто не видел Ивана-воеводу, а осталась о нем только добрая память да эта нехитрая сказка.

Дом в серебряном бору

Кирпичный дом в конце улицы пустовал каждую зиму, а еще хмурый ноябрь и март. Бывали годы, когда в ненастный апрель и октябрь хозяева также забывали о своем доме и не появлялись на нашей улице. Замок на калитке успевал покрыться рыжей ржавчиной, прежде чем ключ на шнурке вновь поздоровается с ним и калитка откроется.

Дом тяжелел за зиму, он впитывал столько влаги, а главное, колючего холода, что бывало даже в мае – кругом все цветет, а в комнатах изморозь еще блестит льдинками на штукатурке. Плохо это для дома, ему нужны тепло и сухость, тогда он здоров и весел, глядишь, и ласточка под карнизом примостит свое гнездышко и за лето поднимет на крыло аж два выводка желторотых птенцов.

Даже малый народец – домовые, банники, ужасно охочие как до развалин, так и до обжитых домов, – обходили его стороной: селиться в нем на несколько месяцев не имело смысла.

Только привидения – дети тумана и мрака – длинными зимними ночами частенько рассматривали полную луну через круглое чердачное окно.

Только с приходом тепла все менялось, дремота кончалась. Весело стучала калитка, топилась печь, и благодатное тепло изгоняло из стен и углов спрятавшуюся зимнюю стужу. Вот тогда дом оживал, и эти короткие летние месяцы были воистину волшебным временем.

Всем своим каменным нутром дом хотел быть рядом с хозяевами круглый год, не расставаться с ними ни на день, охранять их покой, спасать от холода и зноя. Коричневая крыша надежно защищала от дождя и снега, двери вели в сад и на улицу и закрывались на надежные замки и засовы. Каждый кирпич держался молодцом и не падал духом даже в тридцатиградусный мороз. А сколько ветров и тяжелых капель выдержали стекла, сколько еще ненастий и непогоды предстоит одолеть?

Дом любил прислушиваться к жильцам, ему нравилось, как звенит посуда, а ножки стульев скребут по полу. Ласковый шелест книжных страниц и кипящий чайник на плите были самой ласковой музыкой в жизни дома. Детский смех наполнял все комнаты жизнью и смыслом. Мальчишечьи фантазии передавались окружающим, и все мечтали о приключениях и путешествиях на край света, в невиданные страны. Дому тоже хотелось сорваться с насиженного места и устремиться вдаль следом за домашними, чтобы прикрыть их от ненастья и опасности в далеком глухоземье.

Сколько живет дом? Сто лет, немного, то век человека. А может он и несколько веков быть обителью любви и согласия. Но на скрижалях судьбы начертан небесами рок, когда сойти в песок настанет срок.

Однажды в конце июня задул холодный северо-восточный ветер и принес грозу. Молнии били рядом, а проливной дождь залил все дорожки и грядки. Небо тут же потемнело, травы и цветы пригнулись к земле, прикрывшись листьями. Дети убегали от упругих капель, больно бьющих по спине и плечам, и от страшных раскатов грома. Молнии били совсем рядом, и детишки еле-еле успевали оторваться от огненных стрел.

Дом так переполошился за детей, что от страха закрыл глаза-окна, но ребятишки все же успели забежать. Дверь, ведущая в сад, спасительно хлопнула, оставив на улице дождь и опасность.

Все почувствовали себя в безопасности, ведь родной дом – самое лучшее укрытие на всей земле, тем более это не первая гроза в жизни дома, сколько он их пережил! Но тут по крыше больно заскользила раздосадованная молния…

Бах! Ах!

Удар, грохот на чердаке, а потом шипение.

Ш-ш-шшш! Через минуту какое-то волшебное тепло разлилось по дому, оно спешило сверху вниз, во все уголки, проглатывая книги, пожирая занавески, при этом вокруг тревожно шелестело и сильно дымило…

«Эх, такое бы тепло зимой, как бы оно пригодилось», – подумалось дому. Заглотив воздуха через распахнутую форточку, пламя осмелело и набросилось на мебель… На чердаке заскрипели стропила и рухнули на потолок… Дети были в столовой, они прикрыли дверь и спрятались под стол, так лучше следить за домом, ведь он их не обидит… Каждый кирпичик вспомнил родительскую печь на кирпичном заводе, где из глины когда-то смастерили прочный камень…

Соседи заметили пожар и вызвали из города пожарную команду, но главное – успели спасти детей.