Лестница из терновника. Трилогия

- О, Уважаемый Второй Сын Л-Та, - и отступает назад, - вы ведь не думаете, Господин, что я шпионю за вашим братом? Я всего-навсего разыскивал несчастного Ляна, об этом просил Господин Смотритель... - и отступает ещё. - О, благорождённые Господа! Да если бы мне могло прийти в голову, что тут происходит, неужели я пришёл бы сюда?! Я оставлю вас сию же минуту...

Юу обнажает меч, Ар-Нель отступает спиной вперед, натыкается на колючий куст, качает головой:

- Господин Второй Л-Та, я не хочу, я не могу драться с вами... позвольте мне уйти...

- Позволь, - бросает Н-До брату. - Всё равно все узнают.

Юу с сердцем вкидывает меч в ножны, Ар-Нель мгновенно исчезает за поворотом аллейки. Н-До приподнимает Лью, и я подсовываю под неё мою свернутую куртку. Рубаха Лью в крови насквозь, я нервничаю, думая о том, сколько крови она потеряла, и прикидываю, насколько прилично осмотреть её как следует. Кажется, я - первый землянин, непосредственно наблюдающий самое начало метаморфозы у здешнего разумного существа; предельно ценная информация и для биологов, и для психологов.

Лью не хочет, чтобы я её рассматривал. Мне кажется, что ей хуже не от метаморфозы, а от страха и стыда. Нерезко, но твердо отстраняет мою руку.

- Как ты себя чувствуешь? - говорю я как можно мягче. - Очень больно?

- Странно, - отвечает она шепотом. - Жарко. Тяжело - в животе и вот здесь. А больно... уже потом.

"Вот здесь" - это в груди. Вернее, там, где начал формироваться бюст. Быстро, я бы сказал...

Её руки дрожат. Н-До обнимает её за плечи.

- Пожалуйста, не бойся, - говорит он, но мне кажется, что ему тоже страшно. - Послушай, Ник, - обращается он ко мне, - а её поместье - далеко?

- Хочешь сбежать? - спрашиваю я. - А как? Верхом ей ехать нельзя - она кровью истечет.

- Н-До, зачем? - шепчет Лью, заглядывая ему в лицо. - Ничего не изменим, нельзя бежать - мы не трусы, верно? - но её трясет от ужаса.

Я слышу приближающиеся голоса. Юу шипит сквозь зубы:

- Ча - покойник!

- Всё равно узнали бы, - говорит Н-До, махнув рукой. - Ничего не поделаешь.

Он укрывает пропитанную кровью одежонку Лью своим кафтаном - и тут на аллейке становится очень светло и многолюдно. Рваный факельный свет придает сцене драматический пафос. Смотритель, хозяин, подлетает к Н-До, багровый, задыхаясь и тряся подбородками, замахивается - Н-До с неподвижным лицом останавливает его лезвием меча, плашмя.

Жена Смотрителя пронзительно кричит и падает на тело Ляна. Мать Н-До, восхитительная леди, осанистая, фигуристая и чопорная, содрогается от отвращения к подобной безобразной несдержанности: её ледяной лик, похоже, не дрогнул бы, даже если кого-нибудь из её отпрысков резали на куски. До мозга костей аристократка. Смотритель, сжав кулаки, орет на отца Н-До, высоченного блондина с медальным профилем:

- Как я мог делить трапезу с отцом убийцы?!

- Господин Смотритель, - голосом, превращающим в ничто, режет аристократ, - ваше поведение недостойно и оскорбительно. Вы жаждали поединка между нашими детьми - поединок состоялся. Остальное Небеса решили за нас.

- Я не думала! Я не хотела! Будь проклят этот день! Боги, где вы?! - причитает мать Ляна, и мать Н-До брезгливо отодвигает подол шёлковой юбки от её ноги.

Гости шепчутся. У них на глазах происходит потрясающе интересный скандал; гости пытаются скрыть любопытство за сочувственными или негодующими минами.

- Это из-за неё! - возглашает Смотритель, указуя перстом на Лью, свернувшуюся в клубочек у ног Н-До. - Из-за этой нищей потаскухи! Сперва она бегала за моим сыном, теперь я её вижу рядом с вашим! Когда мой несчастный Лян покинул земную юдоль, она просто легла под вашего убийцу! У неё больше не было шансов как-то пристроиться!

- Заткнись, ты, Всегда-Господин! - бросает Н-До. - Что ты знаешь о любви и о поединках? У тебя-то всегда были только рабыни...

- Я убью тебя, мерзавец! - ревет Смотритель, а Н-До издевательски смеётся.

- Тебе же нельзя сражаться! Твоя жизнь драгоценна, ты не имеешь права ею рисковать! А стоять и ждать, когда ты меня убьёшь - не стану, не надейся!

- Когда это ты научился тявкать на старших, как паршивый щенок?

- Я покидаю твой дом. Здесь я сделал всё, чего от меня хотели - а радушные хозяева оскорбляют меня и грозятся убить.

- Ты убил Ляна!

- На поединке.

- Его меч - в ножнах.

- Я его туда вложил. Вынь и посмотри - его меч в моей крови.

Кто-то из гостей дёргается проверить - и всем тут же делается интересно. Смотритель пытается оттащить жену от тела сына, она вырывается и воет, колотит кулаками тех, кто сунулся близко. Меч вытаскивают из ножен, кровь размазана по лезвию; мать Ляна рвет меч из чьих-то рук, хватается за лезвие, режет ладонь, кровь течёт на землю, пятнает праздничные наряды...

Н-До тихо говорит мне:

- Ник, забери Лью, пока они отвлеклись. Я не хочу, чтобы они её оскорбляли - я тут сам разберусь, а вы уходите.

- Н-До, это неправда, - шепчет Лью. - Всё, что он говорил - неправда.

Н-До кивает.

- Я знаю, знаю. Поговорим потом.