Лестница к Звездам

— Знаешь, по уму, да и по всем писанным и неписанным правилам различных требований безопасности, я должен был бы сходить в любую соседнюю палату и вколоть вот это левому человеку, чтобы проверить и посмотреть эффективность с возможной побочкой, выждать ещё хотя бы месяц, только потом вернуться сюда и вколоть вторую дозу тебе, друг мой… — парень вздохнул, глядя на инъектор в своих руках.

— Но… ты же знаешь: ум и осторожность никогда не были моими сильными сторонами, — грустно улыбнулся он. — Я и так уже слишком долго ждал. И я сделаю вот так… — с этими словами Тома оголил руку лежащего человека и приставил к плечу того инъектор, после чего нажал на кнопку. Инъектор тихонечко пшикнул. После чего Тома быстро и решительно, так, чтобы точно не передумать, оголил собственное плечо и пшикнул инъектором уже в него.

От двери раздался невнятный возглас удивления от стоявшей там, привалившись к дверному косяку Шины в шофёрской форме. Но лишь возгласом она и ограничилась. Даже от косяка не оторвалась.

— Понимаешь, Момотару-кун, я слишком устал. Ожидание выматывает… — Тома вздохнул и откинулся на спинку стула, прикрыл глаза. — А ещё… я не выдержу, если это убьёт тебя. Потерять в третий раз… нет. Пусть уж лучше это, если я окажусь не прав, убьёт нас обоих… или вылечит. Ладно, Момотару-кун, — вздохнул ещё раз Тома и поднялся со стула. Спрятал инъектор и взялся за костыль. — Я пойду. Увидимся теперь через месяц, после Ассамблеи. Если увидимся… Надеюсь, сможем при следующей встрече поговорить уже нормально… обсудим новые игрушки и твоих медсестричек.

Парень сделал несколько шагов от кровати.

— Шина… помоги мне, — попросил он девушку. — Что-то я себя неважно чувствую. Видимо, по голове мне досталось несколько сильнее, чем я думал.

— Конечно, — с готовностью подошла и подхватила парня под плечо Шина. — Куда теперь?

— Домой, — ответил Тома. — Завтра в десять часов мне надо уже садиться на рейс до Ривьеры. Так что сейчас я планирую просто выспаться. Всё-таки не слишком я люблю эти космические перелёты…

***

Глава 43

***

Слабость. Жестокая слабость накрыла Тому к утру. В груди было тесно. Голова то и дело кружилась. Руки дрожали и были слабы настолько, что не могли удержать даже кружку воды. Ноги ощущались ватными и мягкими, совершенно ненадёжными опорами для тела, которое так и норовило принять лежачее положение, такое, чтобы быть параллельно полу, поближе к земле. И голова, чтобы на одной высоте с задницей, иначе кровь из последней никак не хотела наполнять первую.

Ужасные ощущения, которые длились, длились и длились. Временами Томе было плохо настолько, что появлялось желание просто сдохнуть… или закинуться сильнодействующей наркотой. Очень и очень мощное желание. Почти непреодолимое.

Вот только у Томы было дело, которое нельзя было отложить. Никак нельзя. Говорун — не тот работодатель, у которого можно взять выходной по болезни. У Говоруна можно только досрочно уволиться в связи со смертью… работодателя. А это весьма непростая задача и сама по себе, а уж в таком, как сейчас, состоянии и подавно.

Так что Томе оставалось только сжать зубы покрепче и терпеть… пока Шина закидывала его во флаер, везла в космопорт и сгружала там с рук на руки проводницам рейса Киото-Ривьера. На борту Тома всё-таки отключился, что было для него даже благом — прервались, наконец, его мучения. Так что, перелёт он совершенно не запомнил, осознав себя только уже на планете, являвшейся целью этого рейса. Открыв глаза, он понял, что висит на руках у двух пилотов, которые тащат его под плечи вниз по трапу в направлении медицинского пункта космопорта. Почему пилоты? Ну не девушкам-стюардессам же его тащить? Нет, от флаера до трапа и далее до его места в лайнере — это одно, это могут и две девушки чуть поднапрячься. Но совершенно другое дело: тащить со взлётной полосы до здания космопорта, а там ещё до медицинского пункта.

Хотя, как-то Томе логичность этих действий не показалась абсолютной. Дыр в ней зияло много. И первая, самая большая — почему врача не вызвали прямо на лайнер? Зачем тащить тело к врачу, когда врач сам может прийти к телу? Вторая — почему нельзя подогнать служебный флаер к трапу? К чему эти превозмогания?

Хотя, нелогичность поступков людей уже давно перестала удивлять Лёню, ещё в лаборатории… СТОП! Какого Лёню? Кто такой Лёня? В какой лаборатории?!

Тома, поймав себя на таких мыслях, взбодрился мгновенно. Словно, вколол себе боевой стимулятор.

Он тут же подал голос и твёрдо поставил ноги на покрытие взлётно-посадочной полосы.

— Отпустите! — безапелляционно велел пилотам он. Имел моральное право: ведь он же снова летел VIP-статусом. Собственно, почему с ним так и таскались, словно с писанной торбой. Будь он в статусе обычного пассажира, или даже бизнес-классом, то его бы даже на борт не приняли в таком состоянии, в каком его Шина стюардессам сгрузила. Но — деньги решают проблемы. А большие деньги — решают большие проблемы. И, судя по всему, доплатить Шине пришлось изрядно.