Лестница невест 2

— Ллана, снежность моя, я — кронс, знаю твои особенности и принимаю их, собираюсь предложить тебе выгодный брачный контракт, ну и… я тебя люблю. — По моему мнению, имел значение только последний аргумент, но он отчего-то задвинул его в конец. — Поверь, этого достаточно, чтобы договориться.

Прав он, конечно, но у меня предательски тряслись поджилки.

Честное слово, когда меня заперли в ледяной тюрьме, было и то не так страшно.

— Нет.

— Снежность, ты нелогична. — Эрихард откровенно забавлялся ситуацией.

А я наконец уткнулась в стену.

— Ну и что? — Когда девушку останавливало отсутствие здравого смысла, если дело касается чувств? — Я не дам тебе телефон.

Ожидала упрямого заявления "Отберу" и потом возни на полчаса, но… Этот гад фыркнул и подкинул на ладони… да, мой телефон. Который он тайком вытащил у меня же из кармана, пока притворялся, что ласкает. Так бы и врезала. С языка слетело то самое слово, которое я однажды неосторожно ляпнула при родителях.

Глаза ледяного кронса довольно заблестели.

— Ллана, стань ближе, — попросил он. — Иначе они решал, что я тебя похитил и удерживаю силой.

— В некотором смысле так оно и есть, — надулась я.

— Но мы же не станем посвящать в тонкости наших отношений семью? — подмигнул Эрихард.

Контролировать ситуацию не помешает. С этой мыслью я устроилась на подлокотнике кресла, где он сидел. Тем временем он установил подставку со смартфоном таким образом, чтобы мы оба нормально помещались в кадр. Выбрал нужный контакт и нажал вызов.

Я обречена.

Как меня угораздило так вляпаться?

Ах да, он меня украл и… что там еще, не успела додумать, потому что мама ответила:

— Дорогая? — Она была удивлена и обеспокоена, потому что обычно я не звонила. — Что-то случилось?

Увидела, что я не одна.

Забеспокоилась еще больше.

И папа тоже подтянулся поближе.

"Познакомьтесь, это тот самый мой жених, которого, как я уверяла, не существует", — собралась сказать я, но материализовавшийся из воздуха жених успел раньше:

— Добрый вечер. Меня зовут Эрихард Алайский, и я прошу руки вашей дочери. — Прервался на секунду, но все остальные были слишком шокированы, чтобы что-то сказать, поэтому он продолжил: — Я из уважаемой семьи. Знаю об особенностях Лланы и о том, как бережно нужно обращаться с эмпатом. Я готов заключить брачный договор, характерный для Грея, со всеми свободами для жены. Мы любим друг друга. Ах да, я обещаю отучить ее ругаться. Понятия не имею, где тихая и нежная девочка набралась этих слов.

— Эй, — возмутилась я, чувствуя, что… не краснею — багровею.

Совсем обнаглел.

— Ну, раз отучить ругаться, — хохотнул папа. — Пожалуй, это стоит того.

— Никогда не видела, чтобы Лланка так светилась, — заметила мама, с умилением разглядывая нас. — Полагаю, все изменения в ней — ваша заслуга?

Несколько фраз — и он обаял родителей.

Вот как он это делает?

Разговор продлился почти два часа и, конечно, Эрихарду пришлось выдержать еще тот допрос с пристрастием. Он "снял корону" и вел себя как нормальный парень, который знакомится с родителями своей невесты. Но, конечно, утаить его статус не было шансов. Ни единого. Тогда мама заявила, что хочет организовать нашу свадьбу. И он согласился. Ну а когда ему рассказали, как я почти правдоподобно уверяла, что его не существует, а потом вообще в ход пошли детские истории, я окончательно уверилась, что все здесь против меня. Вот как можно было продемонстрировать жениху детское фото, где я с глубокомысленным видом грызу длинное ухо плюшевого зайца?

Распрощались они совершенно довольные друг другом.

— Так не честно, — буркнула я, пока Эрихард ставил смартфон на подзарядку.

— Кто бы говорил, — не проникся серьезностью моих страданий он.

— Что это ты имеешь в виду?

— Снежность, ты очаровала не только мою семью, но и всю Тенерру. Естественно, что я тоже хотел понравиться твоим родным. — Поймав меня, он медленно-медленно потянулся к моему лицу… и когда сердце забилось чаще, а дыхание стало прерывистым, просто потерся носом о мой нос. — К тому же, теперь я уверен, что они у тебя нормальные. До сих пор еще оставались некоторые сомнения.

Кажется, снова дышу.

Забота окутывает невидимым коконом.

И будто бы не было всех этих дней разлуки и слез…

— Я тоже тебя люблю, — выдохнула эмоционально.

— Знаю.

Речь шла бы не о тенерском кронсе, если бы все было легко. Не прошло и часа, как этот несносный тип опять умудрился довести меня до белого каления.

Дважды.

— Какого уррга? — Заряжающийся телефон пристраивал на полку Эрихард, и закономерно, что он обратил внимание на то, что там еще лежало. — Ллана, зачем тебе фото какого-то непонятного мужика? Да еще такие большие.

Недовольный такой.

Я чуть не прыснула.

— Это постер, вообще-то.

— И?

Он был почти серьезен.

Чем я заслужила самого ревнивого мужчину во всех мирах?

— Ну… он красивый. И популярный музыкант.

— Ллана… — Увы, в моем имени нет рычащих звуков, поэтому получилось не так впечатляюще, как должно бы.

— И я его снимала. Года два назад.

— Прошло уже достаточно времени, — решила ледяная наглость. — Пора выкинуть лишний хлам.

— Эй, отдай.