Лестница в лабиринте

В офисе было светло, и в приоткрытую форточку одного из кабинетов, которая никогда не закрывалась, с улицы легким ветерком ворвалась долгожданная свежесть, а вместе с ней пронзительный рев назойливого, словно крылатое насекомое, мотоцикла, промчавшегося под окнами. То ли резкий звук мотора, то ли поток воздуха от внезапно образовавшегося сквозняка, словом что-то чуть не опрокинуло комнатное растение в глиняном тёмно-коричневом горшке, вокруг которого были обвязаны красные ленты с позолоченными и уже во многих местах потертыми иероглифами.

Кто и когда принес это растение, никто среди сотрудников уже и не помнил, но за ним по уже старой и доброй традиции тщательно ухаживали все, кто находился и работал с ним в одной комнате. Несмотря на то, что содержимое горшка поменялось несколько раз, сам же горшок и ленты вокруг него никуда не девались и, словно магические руны, охраняли и цветок в нем на всем сроке его жизни, и офисный кабинет, и, надо полагать, все находившиеся трудовые единицы в компании.

Горшок с растением, которое относилось к одному из видов толстянки, немного качнулся, но устоял на краю шкафа. Его пришлось специально сдвинуть к стене, внеся небольшую суету и неразбериху в расстановку мебели для сотрудников. И все только для того, чтобы цветок получал достаточно естественного тепла и солнечного света.

Все, кто работал в этой комнате, занимались этим «деревом» и даже выработали своеобразный график дежурств, предполагая, что такое зеленее насаждение заметно очищает пространство вокруг от вредной городской пыли и московской дорожной копоти. Такая легенда полностью устраивала и успокаивала всех усердно бдящих дежурных.

Вслед за дрогнувшим горшком качнулось и его содержимое, и только несколько естественно подсохших листьев, которые имели обыкновение натурально опадать и скапливаться у основания ствола, полетели на пол, превращаясь тем самым в органический офисный мусор.

Зинаида приподнялась из своего мягкого кресла, посмотрела в дверной проем на «священное» офисное древо и тут же резко зажмурилась от неожиданного солнечного луча-блика, который в сложной траектории скользнул по окнам соседних домов, отразился от стекла приоткрытой форточки кабинета и прицельно вонзился в карие только что накрашенные глаза.

Глава II Путь на север

Ветер начинал усиливаться. Несколько листьев сорвало порывом с верхушек деревьев, и они, завертевшись, полетели на землю.

Макото слегка прищурился, перешагнул через поваленное почерневшее дерево и еще раз огляделся. Вырванные из земли засохшие корни с одного края ствола были похожи на щупальца огромного монстра-спрута. Лес уже заканчивался, и впереди сквозь деревья проглядывались луг и часть реки, а за ней на холме можно было разглядеть соломенные крыши домов местной деревеньки.

Вокруг было спокойно. Голод стал чувствоваться сильнее, в желудке появилась терпимая мягкая резь, и мысли о еде стали все чаще посещать молодого странника.

Впереди еще пять дней пути, если не сбавлять пеший темп. Неплохо было бы немного поспать, собрать силы и наполнить флягу питьевой водой. Последний бросок и жестокая жара, только усиливавшаяся изо дня в день, изрядно измотали. И появившаяся на пути деревня была очень кстати для того, чтобы остановиться на короткий отдых.

Двое суток Макото не принимал пищи и практически не спал. В такие моменты приходилось балансировать, делать небольшие передышки, и он чувствовал себя уязвимым. Такое исполнителю предписанного задания древнейшего ордена «Черной лилии» допускать было никак нельзя.

Восстановить силы стало необходимо. В город Саннохе нужно было успеть до прихода торговых судов. Макото был отправлен пешей тропой, через глухой лес, горы и реку там, где использование лошадей и других средств быстрого передвижения было практически невозможно. Его путь должен был занять семь дней против обычного десятидневного крюка по извилистым дорогам на лошади. Он шел первым и должен был успеть встретиться с посланником, чтобы окончательно определить зону влияния на северных территориях, куда уже выдвинулись с двух направлений отряды могущественного и сильнейшего от северного до южного побережья клана, к которому вот уже третье поколение принадлежал его род.

Макото еще раз осмотрелся и прислушался. Шелест листьев и скрип раскачивающихся деревьев – все было убаюкивающим и мелодичным. Несмотря на жару и удушающую духоту, ближе к опушке стало легче дышать. Освежающий и прохладный ветер с запада, который по всем признакам должен был вот-вот смениться дождем в ближайшие дни, добавлял немного надежды, что дальнейший отрезок пути станет легче, а с этим чувством прибавлялось и немного сил.

Макото сделал три глубоких вздоха и присел на ствол поваленного дерева. Несмотря на усталость и звенящий мышечный гул в ногах от высокого темпа передвижения, дыхание его было спокойным и ровным. Макото положил руки на колени и закрыл глаза.