Лестница в небо

Отработка режима висение на вертолете МИ-1. На заднем плане ТУ-154, выполнивший посадку на грунтовом поле

Ох, нелегко, все это неизведанное давалось. Все конечности задействованы, и руки и ноги и они должны координированно работать.

Вроде бы все висишь на заданной высоте, с заданным курсом.

Инструктор:

– Курс, – высота!

Смотришь на приборы, курс уже ушел на 10–15 градусов и висишь, высота не 3 метра, а уже 10.

Что, чего, откуда?

Не хватало еще распределения внимания и координации в отклонении органами управления для предотвращения вмешательства из вне.

На вертолет очень сильно влияет (на висении-это ветер, при полетах по кругу-восходящие потоки и так же ветер, сносит вертолет с линии заданного пути). При этом необходимо брать поправку в курс на угол сноса.

Да, просто ветер поддул.

Как Иваныч скажет:

– Ушел курс, дай левую ногу, я сам не знаю, на сколько ее нужно дать, я даю столько, сколько надо.

– Дал левую педаль, встал опять на нужный курс, придержи правой педалью.

– Набрал 10 метров, опусти рычаг «шаг-газ» вниз, на пол градуса, при этом чуть дай левую ногу.

А уж как работать рычагом «шаг-газ» и педалями, чтобы строго держать направление, так это мне Иваныч показал.

Как маэстро, на пианино в две руки и еще ноги надо задействовать.

Только на МИ-1 можно сыграть такую симфонию. Только на этом вертолете можно выполнить такие манипуляции, так как поршневой, легкий и приемистость двигателя просто супер.

Не зря на нем наша сборная по вертолетному спорту, была лучшей на чемпионатах мира.

Шаг-газ резко вверх, так же соразмерно резко вперед правая педаль, вертолет взмывает вверх.

Как пробка из бутылки.

И тут же «шаг» вниз, соразмерно пошла левая педаль.

Перед землей подхватил на Н-1–2 метра и так раз десять подряд.

И вот тут ты начинаешь понимать прямую зависимость рычага «шаг-газ» и педалей.

Не, знаю почему, но эти пируэты он выполнял только со мной.

Чуть позже я только понял, что немного он меня выделял из других курсантов нашей группы. Наверное, как более способного.

А после разбор полетов. А замечаний у нас, мама не горюй. Но все равно у кого-то чуть меньше, у кого-то чуть больше.

Инструктор доходчиво объяснял, можно сказать на пальцах. Тонкости пилотирования и особенности.

До меня доходило, и я старался это усвоить и впитывал, как губка.

Иваныч:

– Харыбин, а ты кем до сборов работал, тот сварщиком. Эх, Вова лучше бы ты сварщиком и остался.

Вот так, и даже не обидно, без оскорблений, а как-то с шуткой.

А мы все ха, ха, ха.

Частенько, на первых порах Иваныч говорил: «Вертолет на данном этапе умнее вас, он сам висит и не надо его раскачивать.»

Так оно и было. Иваныч зависнет, скажет:

– Держи, вертолет спокоен.

Ты, только взял управление и начинается танец с саблями.

Буд-то пытаешься обуздать, дикого иноходца.

Выжимали из ручки циклического шага весь сок.

Ладони все мокрые, ручка скользит. Ну, что поделаешь, вот так до седьмого пота отрабатывали режим висения.

Но ведь научились же!!!

Это намного позже ручка «циклического шага» мне подчинялась от прикосновения двух пальцев, как факир держит дудочку, при укрощении кобры, держа ее в тонусе.

Вертолет, как кобра, тоже требует укрощения.

Только руки и чутье профессионального пилота могут укротить это чудо техники, стремящееся рвануться на 360 степеней свободы, благодаря тарелке автомата-перекоса, к чему крепятся лопасти несущего винта НВ.

И с годами в моем лексиконе появилась такая болтология: «Я говорил, и буду говорить. Я утверждал, и буду утверждать, что сырое молоко, лучше кипяченой воды.

Это ты к чему? Да, к тому, что можно выучиться на пилота, на шофера, на сантехника, на хирурга, но не стать профессионалом своего дела! Вот к такому умозаключению я пришел по истечении прожитых лет.

Отлетав в авиации 20 лет.

Через 16 часов полетов с инструктором, нас выпускали уже в самостоятельный полет. По программе полетов мы с Матюшиным шли немного впереди всей группы по налету часов.

Короче, нас готовили первыми в самостоятельный полет.

А в свободное от полетов время, нас 5 человек, подрядились штукатурить склад, подбил нас один деятель. За сделанную работу начальник нашего Центра полковник Крутилин обещал на пять дней отпустить в увольнение.

И вот работа сделана, Крутилин, как и обещал, выписал увольнительную на пять дней.

Подхожу к своему инструктору, чтобы поставить в известность, и говорю, вот, мол, так и так Евгений Иванович.

А он, да «Ешкин свет»!

А я тебя из группы готовил первого в самостоятельный полет.

Пересилило желание уехать домой.

Короче я уехал, а первым из группы вылетел Леха Матюшин. А уж после увольнения и я, просто зацепил к выходным три дня.

Но перед самостоятельным полетом инструктор загнал меня в зону.

Полет на высоте 800 метров, крен влево, крен право, разгон и гашение скорости и так далее.

Сам чувствую, что не все гладко, до увольнения лучше получалось.

А Иваныч то, и подавно все это видит.

Берет управление и переводит резко вертолет в режим авторотации.

Да, так неожиданно, что кишки к горлу подкатили или еще чего.

И падаем на местное кладбище, метров с 20 «шаг-газ» под мышку и переводит уже в набор высоты.