Лестница в небо. История религии и рок-музыки

Прошло еще четыре года, прежде чем в руки Стивенса попал Коран. «До того момента я думал, что в каждой религии есть доля истины. Прочитав Коран, я осознал, что религию придумать невозможно. Либо это истинная религия, т. е. она от Бога, либо она не от Бога. Ислам значит «покорность Богу» — и эта религия от Бога».

Он стал носить белые одежды, в которых ходят мусульмане Ближнего Востока, совершать намаз пять раз в день, организовал «Исламский круг» — образовательный траст, расположенный в помещении бывшего склада на севере Лондона. Он прекратил слушать рок-н-ролл, продал с аукциона свою гитару, потому что у него возникли некоторые сомнения «о законосообразности игры на струнных инструментах», и совершенно отрешился от своего прошлого рок-звезды.

«Когда-то я верил в астрологию, — говорил он, — я верил в И-Цзин. Я верил во все подряд. И мне даже казалось, что я знаю, куда иду. Но в конце концов вы видите истинный образ жизни и понимаете: самому придумать такое невозможно. Если вам нужна свобода, чтобы до бесконечности повторять прежние ошибки, — это ваше дело. Когда же вы нашли нечто стоящее, то путь этот приведет вас именно туда, куда нужно. Больше не придется искать. Конечный пункт земного пути — могила. Понимаете, что из этого следует?».

Глава 7. Да здравствует мистика!

«Я думаю, что музыка духовна по сути. Пение, игра на музыкальном инструменте — духовны. Это занятие пришло из духовного мира».

Ван Моррисон (Van Morrison)

«Музыка всегда была религиозна. Музыка — это страсть, это средство, помогающее понять, зачем мы живем. Она напоминает о прошлом, о старых обрядах».

Джон Андерсон, Йес (Jon Anderson, Yes)

«Мне всегда нравилось уводить людей в «путешествия». Вот почему музыка — это вещь волшебная».

Джими Хендрикс (Jimi Hendrix)

Духовные вопросы были самыми важными для рок-н-ролла 60-х годов. Ведущие артисты того десятилетия — Битлз (Beatles), Роллинг Стоунз (Rolling Stones), Боб Дилан (Bob Dylan), Бич Бойз (Beach Boys), Ху (The Who), Марвин Гей (Marvin Gaye), Дорз (Doors), Грейтфул Дэд (Grateful Dead), Джими Хендрикс (Jimi Hendrix). Их религиозные искания становились достоянием публики. Они задавались вопросами: «Откуда мы? Почему мы здесь? Куда мы идем?». Благодаря творчеству Битлз древние сакральные тексты зазвучали через колонки современных акустических систем. Благодаря Ху учение индуистских мистиков вошло в рок-оперу. В песнях Боба Дилана звучали вопросы богословского характера: возможность коллективной вины (песня «Кто убил Дэви Мора» («Who Killed Davy Moore?»)) и справедливой войны («Бог за нас» («With God on our side»)).

Музыканты видели в своем творчестве религиозное начало. Они могли пользоваться всеми уловками шоу-бизнеса, однако в их музыке всегда оставалось нечто, связывающее ее с древними религиозными ритуалами. Брайн Джонс (Brian Jones) чувствовал духовное родство с музыкантами марокканских Рифовых гор. Джим Моррисон (Jim Morrison) считал себя технически оснащенным сибирским шаманом, а в концертах Дорз видел церемонию очищения.

Но в 70-е годы мир стал другим. Религия перестала интересовать всех без разбору. Для новых звезд, таких как Элтон Джон (Elton John), Род Стюарт (Rod Stewart), важнее были блеск и веселье. В Британии борьба за освободившееся место в Битлз развернулась между такими группами, как Слэйд (Slade), Бэй Сити Роллерз (The Bay City Rollers), Дэвид Кассиди (David Cassidy) и Осмондс (The Osmonds). После напряженного предшествующего десятилетия наступил период передышки. Наименее стойкие из «поколения Вудстока» к этому времени перестали покупать пластинки: они выплачивали ссуды за дома. Их младшим братья и сестрам хотелось чего-то нового.

Новое сознание

Но для некоторых поиск продолжался. Смерть идеалов 60-х годов одних ввергла в отчаянье, других — в откровенный гедонизм. Но еще оставались идеалисты, для которых наступившие времена стали эпохой переоценки ценностей. Американец Джерри Рубин (Jerry Rubin), известный в те времена студент-активист, участник пресловутой Чикагской семерки (Chicago Seven), в начале 70-х здраво рассудил, что новый образ жизни не возник, потому что его самые ярые проповедники так и не смогли справиться с теми грехами, которые порицали в других.

Нужно сосредоточить усилия на собственном росте, полагал он, чтобы в 80-е годы политика и духовность смогли слиться, дав начало зрелому обществу. «Революция идет так далеко, как далеко готовы зайти революционеры, — говорил он. — Я ожидал апокалиптических перемен, но понял, что и революция должна развиваться эволюционным путем… Люди, не понимающие ни души, ни тела, не способны изменить мир к лучшему».