Let There Be Rock. The Story of AC/DC

Перебросившись шутками с коллегами, Клифф пригласил меня спуститься вниз и взять что–нибудь в баре. Он спросил «Смартиз», а бармен подумал, что это какой–то коктейль. Несколько минут Клифф безуспешно пытался объяснить, что ему нужно, потом плюнул и пошел обратно. Спустя многие годы я узнала, что «Смартиз» — это английский аналог наших «M&M's». Бедный парень, он не выпить хотел, а шоколаду!

Концерт открывала довольно тусклая чикагская группа «The Hounds». Вход стоил 3 доллара, и в клубе вряд ли было больше 75 человек, считая барменов. «The Hounds» меня никогда не впечатляли, так что все время их выступления я проторчала в гримерке, болтая с роуди. Поскольку музыки «AC/DC» я раньше не слышала, то и не знала, чего ожидать от них как от группы. Когда они начали готовиться к выступлению, я спустилась и нашла себе местечко у звукового пульта. Мне уже понравилось, что они были очень милые и располагающие к себе. Но я не очень рассчитывала, что они не окажутся очередными любителями побренчать в компании. В конце концов, не каждый день появляются новые «Led Zeppelin» и «Black Sabbath». По крайней мере, так было до вечера того вторника в августе 1977 года.

Погас свет, и группа вышла на сцену. Неожиданно Фил начал равномерно бить по верхней тарелке под аккомпанемент мощного баса Клиффа. После нескольких аккордов вступил Малкольм, а затем и Ангус — вся группа начала играть «Live Wire». Звук был просто неземной громкости. Бон в узких синих джинсах и без рубашки стоял на краю сцены. Он посмотрел в прожектор и закричал… «Well, if you lookin' for trouble, Гт the man to see. Well if you're lookin' for satisfaction, satisfaction guaranteed. Cooler than a body on ice, I'm hotter than the rollin' dice, send you to heaven, I'll take you to hell, I ain't foolin', can't you tell? Live wire, I'm a live wire…» («Если ты ищешь неприятностей,я тот, кто тебе нужен. Если ты ищешь удовлетворения, то будет тебе удовлетворение. Я холоднее замерзшего трупа и горячее игральных костей. Я подниму тебя до небес, я пошлю тебя к черту. Я не шучу. Какой базар! Оголенный провод, я оголенный провод…»)

«О боже! Как это? Как это можно играть так громко? Малкольм и Клифф подпевают, а гитарист, похоже, сошел сума! Он не переставая носится по сцене с начала песни. О нет — он упал! Он катается на спине, притом не пропуская ни ноты!» «AC/DC» пели, а я все пятилась по стеночке от группы назад. У меня на руках волосы встали дыбом, по телу бегали мурашки. Я чувствовала себя так, будто засунула палец в цоколь лампочки. К тому времени я наслушалась рок–н–ролла — даже слышала живьем «The Who», — но у «AC/DC» он звучал так, будто они его и изобрели!

Последний раз какая–либо группа вызывала у меня похожие чувства, когда мне было восемь лет. Одним воскресным вечером Эд Салливан (Знаменитый американский телеведущий; на его шоу в феврале 1964 г. «The Beatles» впервые появились в американском эфире) представил четырех парней из Ливерпуля — «The Beatles». Даже в том возрасте я понимала, что передо мной феномен. То же самое я почувствовала и тем вечером в «Стоунхарс».

Перед 70–80 растерявшимися жителями Среднего Запада группа перешла от «Live Wire» к блюзовой, сексуальной версии «She's Got Balls» («У нее есть яйца»). Любой мужчина, написавший песню о крутом женском нраве, немедленно становился мужчиной моей мечты. Мало того что эти парни выдают рок с энергией «Led Zeppelin» — они еще и пишут песни о том, что у цыпочек бывает крутой нрав! К концу первой же песни я была более чем впечатлена. Я была потрясена, не могла двинуться с места и отвести взгляд от Бона.

Дав слушателям отдышаться, парни продолжили песней «Problem Child». Слова ее были во многом об Ангусе, которого Бон считал «в какой–то мере малолетним преступником»: «What I want I lick, and what I don't I kick, and I don't (ike you…»(«Что хочу, то беру, а что не могу — ломаю. И ты мне совсем не нравишься»). Ну как тут их не полюбить? Группа продолжала выдавать многомерный звук, а исходящую со сцены энергию можно было резать ножом. После первых трех песен я решила, что Малкольм, Клифф и Фил — лучшая ритм секция, которую я когда–либо слышала. На мой взгляд, они таковой и остаются. Ангус, конечно, выдающийся гитарист, он способен без устали носиться по сцене как заведенный, при этом не упуская ни ноты, но замечали ли вы когда–нибудь, что делают Малкольм, Клифф и Фил? Ведь они просто кладезь ритма.

К этому времени все в баре уже стояли и не отрываясь смотрели на группу… и тут как раз Бон объявил, что следующая песня называется «The Jack». Ангус начал песню, взял пару нот, а остальная группа, дразня публику, сыграла несколько совсем других аккордов, и Бон начал петь: «Gonorrhea, I've just had my first dose of gonorrhea» («Гонорея, у меня теперь гонорея…») — на мотив песни «Maria» из бродвейского хита «Вестсайдская история». Кто знал, что Бон будет петь мюзиклы? Однако, судя по всему, мюзиклы он любил и часто слушал.