«Летающие гробы» Сталина. «Всё ниже, и ниже, и ниже...»

С другой стороны, «блицкриг» блестяще удался, а западные союзники не спешили умирать за поляков и «демократические ценности». Германские моторизованные и танковые соединения, сбив части прикрытия, завязали бои с главными силами польской армии. Немецкая авиация, имевшая качественное и пятикратное численное превосходство, быстро завоевала господство в воздухе. Её массированные налеты на административные центры, железнодорожные станции, основные транспортные магистрали и узлы связи, затрудняли окончание мобилизации, срывали военные перевозки. Оборона вдоль границы начала трещать и разваливаться уже на третий день войны. К середине сентября польская армия, придерживавшаяся кордонной стратегии и пытавшаяся на всех направлениях удерживать каждую пядь польской земли, была показательно разгромлена Вермахтом.

Сталин тоже не сидел, сложа руки. В семи округах была проведена скрытая мобилизация, на базе частей и соединений Киевского и Белорусского военных округов были образованы Украинский и Белорусский фронты. Наземные войска объединили в армейские группы, позднее преобразованные в армии. Эти группы получили свои воздушные силы, в основном в виде войсковой авиации. В интервенции — именно так квалифицировал действия Советского Союза В.М. Молотов в разговоре с германским послом Шуленбургом — должны были участвовать 3298 самолетов.

Красная Армия двинулась на запад на рассвете 17 сентября, имея задачу «молниеносным, сокрушительным ударом разгромить панско-буржуазные польские войска и освободить рабочих, крестьян и трудящихся Западной Украины и Западной Белоруссии». Однако воевать не пришлось. «Приватизация» восточных районов Польши прошла без серьезных эксцессов, поскольку поляки сопротивления Советам практически не оказывали. Советская авиация занималась лишь ведением разведки и разбрасыванием листовок, остатки польской авиации — в основном, учебные машины — улетели в Румынию.

Вермахт и РККА встретились на реках Буг и Сан, в точности осуществив разработанные обеими сторонами планы «в духе доброго и дружественного взаимодействия».

Скрепленное польской кровью большевистско-нацистское братство было официально закреплено 28 сентября в Кремле подписями Молотова и Риббентропа под договором «О дружбе и границе между СССР и Германией». Свидетели утверждают, что Сталин в эти дни был, как никогда счастлив, от открывавшихся перспектив захватывало дух. Переговоры проходили в самой теплой и непринужденной обстановке. Гитлер через Риббентропа подтвердил готовность соблюдать все условия тайных дополнительных протоколов, согласился поменять Литву на кусок польской территории между Вислой и Бугом, пожелал успехов «в ревизии положения в Прибалтике» и предложил участие «в больших делах» — «рассмотреть возможность сотрудничества в отношении Англии», грубо отклонившей предложения фюрера о мире. Сталин в ответном слове заверил фюрера, что: «Если «Германия попадет в тяжелое положение, то она может быть уверена, что советский народ придет Германии на помощь и не допустит, чтобы Германию задушили. Советский Союз заинтересован в сильной Германии и не допустит, чтобы Германию повергли на землю».

На банкете, в ходе которого под крики «ура» было произнесено множество тостов за вождя советского народа и фюрера германской нации, за Молотова и Риббентропа, за добрососедство между новоселами в бывшей польской «квартире», за светлое будущее «двух государств реального социализма», и было много выпито, Сталин, как никогда довольный, заявил: «Советское правительство не собирается вступать в какие-нибудь связи с такими зажравшимися государствами, как Англия, Америка и Франция. Чемберлен — болван, а Даладье — еще больший болван».

«Ревизия» стран Прибалтики не отняла у Кремля много времени. В октябре — ноябре 1939 года на их территории в добровольно-принудительном порядке разместились советские гарнизоны, военно-морские и военно-воздушные части (9 авиаполков).

А вот у правительства Финляндии оказалась «кишка не тонка». В отличие от предыдущих «сфер» сталинских интересов, Финляндия не пожелала «переустраиваться» ни территориально, ни политически. Она нагло отвергла навязываемый ей договор о чужеземных военных базах и ответила отказом на «справедливые требования» советского руководства, вроде «отвести свои войска подальше от Ленинграда» или обменять Карельский перешеек и полуостров Рыбачий на карельскую тундру.

30 ноября 1939 года, разорвав пакт о ненападении, СССР без объявления войны вероломным насильником напал на «красавицу Суоми».

Ломят танки широкие просеки,
Самолёты кружат в облаках,
Невысокое солнышко осени
Зажигает огни на штыках.

Советская интерпретация событий, естественно, была прямо другой: части Ленинградского военного округа в ответ на «возмутительные провокации и враждебную политику правящих кругов Финляндии» вынуждены были перейти границу и «приступить к отпору антисоветских действий».