Летающие жирафы, мамонты-блондины, карликовые коровы... От палеонтологических реконструкций к предсказаниям будущего Земли

У многих верескоцветных (багульник болотный и другие) листья сворачиваются в трубочку и становятся похожи на хвоинки. Так не только сокращается площадь поверхности, но и образуется воздушная полость, препятствующая быстрому охлаждению. Если тот же багульник высадить в теплице при комнатной температуре, листья у него вырастают плоские.

Зимой и летом одним цветом окрашены не только елки. Среди растений тундры, несмотря на долгую полярную ночь, немало вечнозеленых: филлодоце голубая, подбел многолистный, луазелеурия лежачая, диапенсия лапландская. Зимовать они отправляются, не сбрасывая листьев, и поэтому идут в рост, едва стает снег, будто российские девушки, которые с первыми весенними лучами солнца спешат сбросить с себя не только шубы, но и совсем не лишние в промозглом климате рейтузы и колготки. Причина в этих действах в общем-то одна: слишком мало теплых дней. Растению они нужны, чтобы созреть, отцвести и дать семена или побеги. Девушке, хотя она того часто и не осознает, тоже нужно время, чтобы показать себя во всей красе, привлечь партнера и так далее.

«У северных растений для зимовки в зеленом виде есть еще одна веская причина: листья растут очень медленно, — рассказывает ботаник Рамзия Гайнанова из Дирекции особо охраняемых природных территорий регионального значения Мурманской области. — Скажем, каждый миниатюрный листочек толокнянки или карликовой березы развивается ровно столько же, сколько и широченная листовая пластинка клена остролистного, — в течение 112 дней. Поэтому закладка листьев и происходит по осени».

Растениям горной тундры, где заморозки случаются и в середине лета, выживать особенно тяжело. Арктоус альпийский, например, старается прижаться к скалам, которые днем быстрее нагреваются, а ночью медленнее остывают. Воздушные пазухи в листьях этого растения позволяют ему удерживать тепло дольше. У него же, а также у филлодоце голубой, подбела многолистного, Кассиопеи четырехгранной лепестки цветка в той или иной мере срастаются, образуя полузакрытые висячие бокальчики. Такая форма не только защищает от невзгод нежные органы размножения — тычинки и пестики, но и создает для них тепличный микроклимат: дополнительное тепло выделяется нектаром. Кассиопея и камнеломка супротивнолистная начинают цвести, когда еще не весь снег сошел, потому что зимуют с развитыми завязями и тычинками. Нечто подобное среди животных происходит у соболя, у самок которого развитие плода начинается осенью, но замедляется зимой и вновь ускоряется по весне.

Сохранить свои органы в свежем виде тундровым растениям, как и животным, помогают особенности биохимии — высокое содержание фенолов и сахаров. Кстати, неповторимые узоры древесины, которыми славится карельская береза — дерево хотя и не заполярное, но тоже северное, — как выяснили биохимики, своим появлением обязаны повышенному содержанию сахаров в тканях ствола. Чтобы убедиться в этом, далеко ходить не надо: в Мурманской области у нас с собой была полевая лаборатория и полевой лаборант в лице фитохимика Ксавье Ормансе — директора фирмы «Yves Rocher» по научной работе и развитию. Он с помощью нескольких пробирок, экстракторов и индикаторов быстро выяснял, что растения Кольской тундры богаты полифенолами, сахарами, а также танинами и алкалоидами, которые и обеспечивают их выживание при низких температурах.

Поэтому среди растений Заполярья в будущем немало сыщется видов, годных для целей косметики и фармацевтики. И жаль, что мамонты и пещерные медведи вымерли раньше, чем их успели одомашнить. Насколько ведь полезная во всех отношениях была бы скотина: и в суровых условиях сама пропитание находила, и в качестве пищи намного была полезнее, чем многие из тех животных, которые имеются в нашем распоряжении сегодня.

5. Домашняя дикость

Полюс лошади

С наступлением зимы тайга пустеет. Одни улетают на противоположную сторону Земли, где все идет в обратном направлении. Другие, кто тяжел на подъем, подобно медведям или суркам, впадают в долгий зимний сон. Бодрствуют лишь те, кто сделал припасы на снежное время, — полевки-экономки, пищухи, белки, да хищники — волки, лисы, соболя. Копытные довольствуются пищей, на которую в иное время и не взглянули бы: лишайники, кора, хвоя, ветки.

Лишь одно животное как ни в чем не бывало продолжает щипать траву, с завидным упорством добывая ее из-под снега. Зимой, в тайге, в заполярной и приполярной мгле, у самого полюса холода. Это удивительное создание — якутская лошадь.

Как-то не вяжется тайга с историей лошади, разворачивавшейся преимущественно на просторах прерий и саванн. Да и современные лошади, как одомашненные, так и дикие — зебры, ослы, кианги, куланы и собственно лошадь Пржевальского, — обитатели степей и других травянистых ландшафтов. Можно сказать, что степь вскормила лошадь — однопалую, длинноногую, с гибкой шеей и мощными «лошадиными» зубами. А лошадь вырастила степь с ее разнотравьем, будучи своеобразным комбайном: газонокосилка и машина по внесению удобрений в одном лице.