Летальный исход. Год 2093 (СИ)

Два дня потребовалось Уильяму на восстановление, и столько же хватило миру, чтобы окончательно слететь с катушек. Судьи по уголовным делам мрут, как мухи, даже в центре Манхэттена; полиция впервые применила против гражданских боевые патроны; снова прогремели взрывы — в забегаловке на Лексингтон авеню и ещё один в метро. Хопкинс передал, что городская полиция вербует дружинников, чтобы хоть как-то справиться хаосом и дать возможность штатным сотрудникам заняться организованной преступностью. К сожалению, попытки прибегнуть к народной силе пока тщетны — участки переполнены арестованными, а преступлений все равно в разы больше, чем рук, способных их предотвратить. Говорят, судебные процессы в Нью-Йорке никогда ещё не завершались с такой быстротой, как сейчас.

 

И запросто можно было впасть в меланхолию, но пара наших с Уиллом незабываемых ночей золотистым лучом пронзила эту грозовую тучу насквозь. На это время Джордан стал для меня совершенно иным — чутким, нежным, добрым. Возможно, причина тому смешная одежда местных: несуразные широкие брюки из дешевой ткани, расклеивающиеся задрипанные кроссовки и выцветший балахон цвета зеленки делали из него местного забулдыгу. Возможно, подвернувшаяся возможность пожить среди простых ребят из Ямы, хоть и отпетых преступников, опустила его на землю. А, может быть, всего навсего давно стоило признаться в своей симпатии к Уильяму.

 

Уилл организовал бутылку вина, свечи и фрукты. Не знаю, из-за того что нам обоим жутко хотелось друг друга, или нервы дали о себе знать, но в постели мы оказались раньше, чем пробка вылетела из бутылки, поэтому вино пили после того как все случилось, голыми в кровати. Скрипучая металлическая койка служила пуховым ложем, метель за окном исполняла тянучую арию под аккомпанемент наших сладких стонов. Благодаря имплантату руки Уильям находился сверху столько сколько мне было нужно, да, и вообще, он и одной рукой управляется просто великолепно, боюсь представить, на что он способен с обеими рабочими.

 

Когда все закончилось, я, обессиленная и мокрая от пота, припала к его груди. Он запустил руку мне волосы и от затылка до самых пяток пробежали тысячи игривых мурашек; я вздрогнула, испустив беспомощный стон.