Летальный исход. Год 2093 (СИ)

Сердце екнуло, грудь сдавило, ноги подкосились от ужаса. Сэм обернулась, а тот, что позади, расплылся в широкой улыбке. Пламя гудело сильнее и сильнее, почти до глухоты. И тот, что сзади вынырнул из своего огненного столба, обнажив пустые черные глазницы, окаймленные голыми костями. Он замахнулся, лезвие сверкнуло и опустилось точно в грудь Саманте….

 

 

Я задыхалась. Кислородный имплантат всегда шалит, когда снится это…. Пот струился по спине, на голове под волосами натуральная баня. Сев на постель, заглянула под задницу; менструация началась раньше, чем рассчитывала: кровь насквозь промочила трусы и простынь. Но намокла я не только от крови и пота, - в паху до сих пор свербит; кажется, я кончала во сне, и не раз.

 

Мягкий белый свет обрамил периметр потолка и очертания мебели в комнате стали более явными. Дождь почти перестал, и только редкие капли бились о карниз.

 

На часах двадцать минут седьмого. Поспала совсем чуть, но больше вряд ли выйдет, - не усну. Я скинула с себя одеяло, стянула трусы и поплелась в душ.

 

Ванная быстро наполнилась густыми клубами пара. Горячие струи опустились на плечи, по набухшей за ночь груди на живот и бёдра, а через секунду по кафелю душевой кабины расползлась паутина из крови и воды.

 

Чертов сон. Возвращается каждый месяц. Компашка уродов пытается отыметь меня. Или он всего один? Вечно все в голове перемешается, как только проснёшься.

 

Может наведаться к мозгоправу? В участке есть неплохой - Рианна. Говорят, помогает оправиться после неудачных операций, ну, когда напарника потеряешь или ранение посерьёзней схлопочешь. Правда, когда лунатик лишил меня половины руки, я как-то сама пережила, даже и не думала соваться в эту богадельню. Но этот сон….настоящее сумасшествие. А по поводу напарников - нечего их и заводить, я считаю. Там два варианта: либо не заладится, тогда обязательно напортачите и пиши пропало, либо заладится, привяжитесь друг к другу и один хрен пиши пропало.

 

Крепкий сладкий кофе с долькой лимона, двойной сэндвич с жареным беконом, ветчиной, яйцом и чеддером, и я готова к новому дню.

 

На рассвете горизонт вспыхнул золотом; густая желтизна ползла все выше и выше к верхушке неба. Перья облаков, ещё недавно дремавшие во тьме, теперь быстро белели. Дома начали оживать, - солнце обдало лучами холодный красный кирпич.

 

Я чудом успела ухватить один из последних «Нью-Йорк Таймс» в лавке через дорогу. Тиражи у бумажных изданий совсем крохотные: как бы не пришлось в скором времени занимать очередь в пять утра, чтобы не остаться ни с чем.