Летальный исход. Год 2093 (СИ)

Яма. Не забиралась сюда больше полугода, с тех пор, как шла по пятам «игривого Макса» — днём — преподаватель в колледже, ночью — жестокий маньяк. На его счету двадцать три изнасилованные и убитые жертвы, которым он плоскогубцами наживую удалял части лица — глаза, губы, уши, носы. Игривый Макс долго водил полицию города вокруг пальца, подбрасывая на место преступления самые обманчивые улики. Он так ловко подставлял других людей, что жертвы до десятой, мы даже не связывали убийства между собой, а двоим подозреваемым судья успел впаять пожизненное.

 

Спалился Макс по-идиотски: подсел на дешевый скай2 — как говорил после — только так жертвы оставляли его в покое. Через десять ртов до меня дошёл слух, что в Яме завёлся странный персонаж — вполне себе приличный тип, преподаватель, а скай жрет, как сахарную пудру. Ну и кому-то из местных под кайфом проболтался о своих хитроумных схемах, с помощью которых водит за нос нью-йоркских копов — так о нем и узнали.

 

Слухами мир полнится, а Яму от них просто распирает. Народец обитает здесь самый разношерстный: от коммивояжеров-неудачников, до зажиточных наркодилеров. В резервацию особо не суются ни полиция, ни федералы, ни армейцы. Только на блокпостах для строгости вояки, но по ту и эту сторону известно — если начнется заварушка — не сдобровать не нашим не вашим. А так, все спокойны, ведь суть Ямы по словам правительства, — разрядить обстановку между социальными слоями, «дать возможность худшим стать лучшими», как говорит наш комиссар. А как по мне — большинство сюда скидывают, чтобы глаза не мозолили. Целыми кварталами переселяют народ!

 

Информатор ждёт меня в тихом местечке под названием «Горячий Джонни», что на противоположной стороне резервации. Бар без посторонних глаз и ушей — самое место для общения резерванта с копом. Красная неоновая вывеска над входом, задрипанные кожаные кресла, и бесконечное электронное кантри, что льётся из динамиков, — кстати, худшая из идей, которые Бог подкинул человеку.

 

 

Чен, как обычно, ждал за столиком в дальнем углу, лицом к стене. Потертая кожанка поверх балахона, рваные джинсы цвета мореного дуба и неизменная сигарета в руках.

 

- Выглядишь не очень, приятель. - я подсела напротив.

- Да куда там. - и без того узкие глаза сморщились в недовольной гримасе.