Летчики и космонавты

Генерал Рыбалко был в пропыленной, пахнущей маслом накидке и танковом узловатом шлемофоне. Среднего роста, крепкий, по-танкистски грузный, Павел Семенович шагал уверенно, будто вдавливал каблуки в землю. Он принадлежал к славной когорте военачальников, выросших за годы Советской власти. Юношей с винтовкой в руках шагал по фронтам гражданской войны, а потом познавал военную науку, командуя взводами и батальонами, учился в военных академиях. Водил в бой танковые части под Сталинградом и под Курском, а теперь вот пришел на Днепр.

В домике возле окна с выбитыми стеклами Рыбалко раскинул на столе карту. Напомнил о боевой задаче, поставленной генералом Ватутиным и утвержденной Ставкой.

— Прорываем вражескую оборону вот здесь. Танковая армия входит в прорыв в направлении на Белую Церковь. Танковые корпуса имеют следующие задачи.

Генерал Рыбалко рассказал о задачах подчиненных ему корпусов и бригад по рубежам. Знал он свои части отлично: их возможности, численность, наличие боекомплекта и запасы горючего. Нам все стало ясно. Мы уточнили вопросы взаимодействия, особенно в ходе наступления в оперативной глубине.

— О своих возможностях и силах я рассказал, — свертывая карту, заключил генерал Рыбалко, — теперь готов послушать вас. Помощь с воздуха нам очень нужна, очень.

Командарм Красовский доложил о силах нашей авиации: 5-й штурмовой корпус, 5-й и 10-й истребительные корпуса, штурмовая и бомбардировочная дивизии и дивизия ночников ПО-2. Всего — 500 боевых машин.

— Приличные силы, — удовлетворенно произнес генерал Рыбалко.

— Маловато у нас горючего и боеприпасов… — внес ясность Красовский.

— Доложу товарищу Ватутину, — сказал в ответ Рыбалко, — попрошу помощи. Это от себя. А вы тоже со своей стороны жмите на тыловиков. Очень прошу вас, товарищи летчики.

На этом договорились и разлетелись по местам.

Всего три дня выпало нам на подготовку к наступлению, на устранение всех узких мест. Многое удалось сделать: ввести в строй не один десяток боевых машин, обзавестись горючим, боеприпасами. Порадовала и Ставка: нам прислали на пополнение 50 новеньких, с заводской площадки самолетов и 20 летчиков, окончивших училище.

Ровно в 7 часов утра 12 октября началось наступление наших войск на правобережье Днепра. «Бог войны» — артиллерия возвестила о начале штурма вражеских позиций.

На ПО-2 я полетел на командный пункт наземной армии, находящейся на высоте с отметкой «87» вблизи Городища, и с воздуха увидел, что собой представляет артиллерийская подготовка наступления. Внушительная картина! Весь наш плацдарм — солидный выступ Днепра — был окаймлен полукольцом огня, непрерывного, не затухающего ни на минуту. Снаряды рвались методически последовательно в тучах дыма и черной пыли на всем протяжении фронта, уничтожая все живое, что попадало в это кольцо огня и рвущегося металла.

Тридцать минут бушевал шквал артиллерийско-минометного огня над вражескими позициями. За это время я прилетел на командный пункт и приступил к делу. Наши штурмовики вступили в бой сразу же после окончания артподготовки.

Советские штурмовики, бомбардировщики и истребители повисли над полем боя, разрушая вражеские укрепления, подавляя огневые позиции, отсекая резервы.

Наш корпус за короткое время сделал 240 боевых вылетов. Урон врагу нанесли большой, пехота уверенно пошла вперед. Мы потеряли два экипажа, в том числе одного из лучших ведущих — командира эскадрильи 235-го штурмового авиаполка капитана С. М. Проценко.

Управление штурмовиками я осуществлял со своего командного пункта, от которого связь со штабом корпуса была установлена по радио, а с 3-й танковой армией генерала Рыбалко — по телефону В самый разгар атаки на КП несколько часов находились генералы Н. Ф. Ватутин, С. Г. Трофименко, С. А. Красовский. Когда пришло время вводить в бой танки, командующий фронтом Н. Ф. Ватутин сел в машину и помчался к переправе.

В первый день казалось, что наступление вполне удалось. Но гитлеровское командование нашло резервы, ввело их в бой, решив Киев не сдавать. Наше наступление было остановлено. Но его нельзя назвать неудачным. Плацдарм расширили, а врага значительно обескровили.

Двадцать дней понадобилось нашему командованию, чтобы подтянуть свежие силы, осуществить перегруппировку войск, в частности перебросить армию П. С. Рыбалко с Букринского на Лютежский плацдарм, накопить достаточно техники и живой силы на плацдармах для нового наступления.

Время подготовки мы использовали с толком: в корпусе стало 160 боевых самолетов, появились запасы горючего, боеприпасов. И когда началась битва за Киев, мы смогли должным образом помочь наземным войскам.